Скачать в формате  DOC  EPUB  FB2  PDF

Миссия в нормальном случае должна приводить услышавших благовестие и заинтересовавшихся им людей к катехизации. Это значит, что от мгновенного или почти мгновенного эффекта, произведенного словом, обращенным непосредственно к духовному центру («сердцу») человека, нужно переходить к длительной последовательной работе над его духом, душой и телом.

Один из важнейших принципов катехизации — ее поэтапность, т. е. наличие внутри нее определенных ступеней. Это святоотеческий, канонический принцип. Вот как его описывает дьякон Павел Гаврилюк1. Классическая огласительная практика состоит из нескольких основных этапов. Начальный — это пред­оглашение, первое знакомство человека с христианством, иногда совершенно случайное. Например, зайдя в храм просто от любопытства, человек слышит проповедь. Или он в разговоре с кем-то касается этих тем; а может быть, его потрясло чудо исцеления. Слово или действие, которое заставляет человека задать себе внутренний вопрос о конечной истине, о «причине причин», и попытки ответить на него Гаврилюк и называет предоглашением.

Затем человек, который хочет услышать серьезный ответ на свои внутренние вопросы, приходит на следующий, первый этап катехизации. С ним проводят собеседование, узнают мотивы его прихода на катехизацию, после чего человек начинает слушать чтение Писания и христианскую огласительную проповедь. Это очень продолжительный этап катехизации, в древней церкви он длился до трех лет. Предваряет его краткая беседа о христианском пути, который определяется не как набор определенных действий, а как контекст для слушания Писания и проповеди, чтобы оглашаемый мог сделать из этого какие-то практические выводы.

Те, кто подобным образом слушает Писание, участвует в общецерковных молитвах (естественно, кроме литургии верных и других таинств), слушает проповедь и пожелает после этого стать полным членом церкви, говорит о своем желании креститься. Тогда с ним проводят повторное собеседование, которое отделяет первый этап от второго. Оглашаемого спрашивают о его образе жизни, о добрых делах, об искренности мотивов, приведших его к мысли о крещении, причем свидетельствовать об этом должен не только он сам, но и его поручители, а в некоторых случаях и соседи. И когда его искренность и серьезность намерений подтверждаются, он записывается в список готовящихся к Просвещению, что укрепляет его статус как члена церкви, пусть пока и неполного. Таким образом, он переходит на второй этап и поучается истории спасения, в центре которой находится Боговоплощение. На этом этапе он знакомится также с «моральным катехизисом», как называет его Гаврилюк, т. е. ему рассказывают о заповеди любви к Богу и к ближнему, призывают его подражать Христу, а затем говорят о Символе веры, изъясняя его. Если больше внимания уделяется моральному ­катехизису и ­истории спасения, значит, меньше говорится о символе веры, о догматах, или наоборот.

Встречи и беседы этого этапа были неразрывно связаны с экзорцистской практикой: над оглашаемыми читались заклинательные «молитвы», чтобы изгнать из их сердец духа противления, способствовать их покаянию.

Заканчивался этот этап так называемым возвращением Символа веры, когда оглашаемые читали Символ наизусть и отрекались от сатаны, после чего и происходило их крещение. Смысл крещения им могли объяснять как до него, так, в некоторых случаях, и после. То, что мы сейчас называем «таинствоводством», сводилось к объяснению обряда отречения от сатаны, смысла крещения, а в некоторых случаях — Евхаристии и литургии верных. Это тоже могли делать как до крещения, так и после него. Этапность, которую дьякон Павел Гаврилюк называет обязательной частью канонической огласительной практики, в основных своих чертах сохранилась в церкви до нашего времени. Но для чего она нужна сейчас, и как ее реализовать в нынешней церковной ситуации?

Прежде всего, система этапов дает возможность избежать «питания» входящих в Церковь людей «твердой пищей» вместо «молока», о бессмысленности чего писал еще апостол Павел (1 Кор 3:2. См. также Евр 5:12–14). Этапность также помогает избежать смешения душевного и духовного, информации о церкви и подлинной церковной жизни, закона и благодати. Ведь такие смешения, в конце концов, приводят оглашаемого к тому, что он начинает воспринимать оглашение только как получение информации, которую он, так или иначе, обязан принять к сведению (в некоторых случаях — к исполнению). А это провоцирует его на внешний подход в духовной жизни, к некоему новому фарисейству, когда человек искренне, но, по большей части, с помощью внешних усилий запоминает то, что ему говорится, и опять же внешними, волевыми усилиями старается этому следовать. Его внутренний рост откладывается на «потом», но это «потом» может и не наступить. Тогда как святоотеческая катехизация обязательно предполагает духовный рост оглашаемого именно вследствие органичного, постепенного восприятия им материала, предлагаемого на оглашении, и возможности его воплощения в жизни. Итак, важно не просто разработать некоторую систему, которую человек вынужден воспринимать как внешнюю для него, но и попытаться понять, что с ним в каждом конкретном случае происходит на внутреннем, духовном уровне. Для этого и нужны этапы.

Естественно, что такая этапность со всей очевидностью исключает так называемую мгновенную катехизацию: одну, вынужденно краткую беседу перед крещением, единственная возможность продлить которую — отказать человеку в крещении по очевидному несоответствию его текущих жизненных установок принципам христианской веры и жизни.

Этапность, однако, не предполагает плавного и ровного духовного восхождения человека, как если бы он шел вверх по ступенькам лестницы. Скорее ее можно сравнить с некоей синусоидой. Человек может оказываться духовно выше или ниже во время каждого этапа, но его цель остается той же — укрепиться в вере и уже начавшейся новой жизни. За одну беседу, а также за две, три или близкое к этому количество бесед никакого внутреннего переворота в человеке, как правило, не происходит. Максимум, что он может здесь показать — свои благие намерения.

Возрождение традиции святоотеческой катехизации не может, конечно, сводиться лишь к формальному повторению трех названных выше этапов. Предполагается развитие самого принципа этапности. Поэтому нужно внимание не только к структуре и материалу этапов катехизации, но прежде всего представление о типовом содержании духовной жизни катехуменов внутри каждого этапа. Эта тема почти совсем не разработана, поэтому я не могу предложить вам законченного исследования. Но хотелось бы надеяться на соборное обсуждение как теории, так и особенно практики оглашения, для которой его длительность и этапность — одни из основополагающих принципов.

Для рассмотрения названной темы будет предложена система оглашения и его практика в Преображенском содружестве малых братств, разработанная свящ. Георгием Кочетковым и осуществляемая им и катехизаторами Содружества под его руководством. Письменные источники для доклада были выбраны следующие: святоотеческие тексты (произведения св. Ипполита Римского, свт. Иоанна Златоуста, свт. Кирилла Иерусалимского — традиционных авторов-катехетов), а также книга дьякона Павла Гаврилюка «История катехизации в древней церкви», которая была написана им по предложению и под научной редакцией свящ. Георгия Кочеткова и издана нашим институтом. Ма­териалом послужили также теоретические работы в этой обла­сти самого о. Георгия и его огромный практический опыт, кото­рый сегодня широко используется катехизаторами Содружества. И, наконец, это опыт многих катехизаторов, в том числе и мой личный опыт и как катехизатора, и еще — как оглашаемого. В некотором смысле я оказываюсь здесь чем-то вроде музейного экспоната, поскольку первым проходил катехизацию у о. Геор­гия — это было в 1971 году. Хотел бы отметить, что уже тогда, когда внешне оглашение имело скорее спонтанный характер и еще мало походило на последовательную, четко разработанную систему, этапность внутри происходившего процесса, безусловно, присутствовала.

Система эта соответствует традиционной святоотеческой: предоглашение, оглашение первого и второго этапов как подготовка катехумена к крещению или к исповеди за всю жизнь, если он крещен, и оглашение третьего этапа как введение в таинства церкви. Дополнением к традиционной практике стало сорокадневное самоиспытание того, кто закончил все три этапа. Мы называем этот период «пустыней», по аналогии с сорокадневным пребыванием Спасителя в пустыне после Его крещения. Успешный выход из «пустыни», однако, происходит не автоматически по окончании этого срока, а лишь когда нововоцерковленный подтверждает свою готовность жить в Церкви, причем не в одиночестве, а желательно вместе с теми, кто стали для него братьями и сестрами во Христе.

Отметим теперь внешние особенности современных этапов катехизации, а затем — специфику их внутреннего содержания.

Предоглашение в Преображенском содружестве — не одна случайная встреча, не один разговор с будущим катехуменом, а следствие состоявшейся прежде миссии, т. е. благовествования. Поэтому само предоглашение — тоже некий цикл, обычно продолжающий цикл миссионерских встреч. Предоглашение длится, как правило, достаточно долго, иногда месяц-два, оно посвящено обсуждению максимально конкретных и наиболее актуальных для современного человека тем, связанных с корректировкой и расширением его представлений о Боге, вере и церкви. Если эти представления достигают хотя бы некоторой целостности, непротиворечивости, а главное — предоглашаемый может, пусть с определенными оговорками, назвать себя верующим в Бога и во Христа, можно продолжать движение дальше.

Происходит переход на первый этап. Оглашение на нем проводится до полутора лет. Но это не значит, что он вдвое короче этапа святоотеческой катехизации, который длился до трех лет, потому что тот трехлетний этап не предполагал регулярности огласительных бесед и не имел четкой внутренней структуры. Оглашаемые приходили на богослужение и слушали проповедь, но неизвестно, как регулярно и часто. Насколько можно понять по работе дьякона Павла Гаврилюка, посещение храма было достаточно свободным. Что же касается первого этапа в системе о. Георгия, то посещение храма оглашаемыми приветствуется, но, так же как и в древности, не является регулярным. Основной акцент здесь делается на еженедельных встречах группы с катехизатором. Эти встречи не носят строго обязательного характера, но тем не менее их регулярность уже закладывает в духовную жизнь оглашаемых определенный ритм, что представляется принципиально важным для будущего.

Содержание этого этапа, кроме того, не ограничивается знакомством катехуменов со Священным писанием (заметим, что абсолютное большинство их предшественников в первые века христианства было лишено возможности взять в руки Библию и читать ее в том темпе и объеме, который больше соответствует их характеру, возможностям и т. п.) и слушанием храмовой проповеди. Оно характеризуется активным собеседованием, диалогом. Задаются вопросы и звучат ответы не только по Священному писанию, но по храмовой молитве и богослужению, по личной молитве — дома и в любом другом месте, а также по результатам личных попыток катехумена следовать закону Ветхого завета и заповедям Нового завета. Собственно, этот диалог, возникающий вследствие соприкосновения оглашаемых со всеми основными направлениями церковной жизни (Писание — храмовое богослужение — личная молитва — жизнь по заповедям Божьим), и является основным содержанием первого этапа катехизации.

Второй этап в катехизационных группах Содружества длится, как и в древней церкви, сорок дней, но не ежедневно, как это было тогда. Представить себе современного человека, который в течение сорока дней подряд приходит на катехизические беседы, довольно трудно, но два раза в неделю это возможно. Огласительные беседы второго этапа по содержанию соответствуют древней традиции, т. е. это история спасения, изложение ­которой идет по членам Никео-Цареградского символа веры. Отличие здесь в том, что существуют дополнительные, параллельные основным темы, которые способствуют более полному восприятию основных (например, беседа о том, что такое Священное писание и Священное предание). Для современного человека такие дополнения, как показал опыт, представляются крайне необходимыми. Но вся догматическая и таинственная проблематика выносится на следующий, третий этап. От оглашаемых ожидается также практическое исполнение личных заповедей, которые они добровольно берут на себя для обретения навыка точного и безусловного исполнения нравственного закона.

Оглашение третьего этапа включает в себя, кроме бесед о таинствах и догматах, обсуждение перспектив жизни христианина после воцерковления. Это, прежде всего, не виды и формы индивидуального благочестия, а общинно-братский опыт. Таким образом, предполагается, что человек по окончании оглашения в нормальном случае не остается один. Церковь в земном, практическом аспекте открывается ему не только как всемирное сообщество верующих, но и как конкретная община людей, которая живет по церковным принципам, реализуя слова Спасителя «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф 18:20).

Теперь перейдем к содержанию духовной жизни оглашаемых на основных этапах катехизации. Для предоглашения необходимо, чтобы у будущего катехумена возник личный интерес к христианству не только как культурно-исторической традиции. Интерес этот может граничить с любопытством, но слова «мне интересно» не должны звучать в смысле «я хочу получить информацию для своих прагматических целей». Например, человек изучает эту тему в учебном заведении, и поэтому хотел бы, как выражаются некоторые, «поприсутствовать на ваших занятиях». Нет, для предоглашения требуется именно личный интерес. Выражается он по-разному. Интересующийся не всегда осознает и выражает его до конца, но даже его надежды на то, что он это поймет, достаточно для участия в предогласительных беседах. Крайне нежелательно принимать на предоглашение заядлых спорщиков, а также тех, кто понимает возможность участвовать в разговоре лишь как повод для выражения собственных мыслей или как возможность учить других, в том числе и катехизатора. Мы с этим сталкивались неоднократно и ­можем подтвердить, что такая позиция действует на других членов огласительной группы разрушительно, превращая группу в подобие светского клуба.

Содержание предогласительного этапа — не только разговор на конкретные темы, но и сама обстановка и настроенность на восприятие духовный вещей, которая дает возможность человеку в конце концов принять верное решение. И когда он скажет, что не только хотел бы креститься (потому что говорить «я хочу креститься» мало для того, чтобы стать оглашаемым, — эти слова, как правило, имеют прагматический смысл, но не предполагают перемены жизни, желания жизни с Богом и тем более служения Ему), но что он готов привести свои представления о вере в соответствие с жизнью, тогда он может становиться катехуменом первого этапа.

Содержание их веры, как правило, еще «кратко и просто»2, его невозможно четко сформулировать. По сути, оно может сводиться к совсем простым определениям (подчеркну, что речь идет скорее о содержании, чем о ясно выраженной форме и формуле): «Бог есть, и Христос — это Тот, Кто с Ним непосредственно связан», или «Христос — Тот, Кто от Бога, поэтому Его нужно слушать». Но эта простая вера подкрепляется огласительными встречами, описанными выше, т. е. чтением и вопросами по Писанию, по храмовой и личной молитве, по этике, т. е. исполнению заповедей. В результате все более точными и глубокими становятся осмысление и выражение этой веры, умножаются и соответствующие ей дела.

Прежде всего, для большинства оглашаемых постепенно снимается одно из основных предубеждений — против храма и богослужения. К сожалению, формула «в Бога верю, а в церковь не пойду» часто встречается у современных людей. Если такой человек входит в храм, то он себя чувствует в нем крайне неудобно, он внутренне «зажат», и мысль у него, чаще всего, одна — скорей бы все это кончилось. Когда же в храм начинает ходить оглашаемый первого этапа, который уже, хотя бы отчасти, знаком с Писанием и, главное, имеет личную молитвенную практику, то такое предубеждение против храма и всего, что в нем находится, снимается достаточно быстро.

Вторая особенность этого этапа в том, что оглашаемый последовательно пытается исполнять закон Божий. Делается это весьма разнообразно: иногда слишком ревностно, «не по разуму», когда неофит готов отсекать от своей жизни вообще все, что по его представлениям не соответствует вере, и заниматься почти монашеской аскетикой. А с другой стороны, в это время некоторые оглашаемые с почти детским лукавством пытаются совместить все имеющееся в их жизни, что они ценят, к чему привязаны, с ее новым содержанием. Наивные, но искренние вопросы типа: «А в кино теперь можно ходить?» сменяются двусмысленными: «А пиво можно?» или: «Если у нас на работе принято приписывать, можно ли найти какой-то компромисс?» Катехизатору необходимо учитывать обе позиции, не поддаваясь на них. Потому что поддержка ригористических поведенческих установок на первом этапе (не говоря уж о недопустимости категорических требований в области поведения, которые могут просто отпугнуть приходящего в церковь) приводит к тому, что христианство для катехумена превращается в аналог ветхозаветного закона. А с другой стороны, ему может показаться, что можно делать почти все, что он делал раньше, достаточно лишь определенным образом «законно» объяснить свои действия. Результат в обоих случаях будет одинаковым — возникает то самое новозаветное фарисейство, о котором я уже говорил, и жить в дальнейшем нормальной церковной жизнью такой человек не сможет, да и не захочет.

Для внутреннего состояния катехумена первого этапа характерно «ощущение первой благодатной и реальной возможности что-то менять в своей жизни и жизни вокруг себя»3. Наличие этого ощущения позволяет проверить правильность своего выбора. Не увлекся ли человек христианством романтически, в сугубо эстетическом плане? А с другой стороны, это позволяет церкви, в лице катехизатора, проверить искренность намерений и последовательность в устроении своей жизни самого оглашаемого. Катехумен первого этапа не должен забывать, что не только он смотрит на церковь, но и она смотрит на него, не только он выбирает, но и его выбирают.

Для оглашаемого, заканчивающего первый этап, должно быть характерно не столько осознание, что он все делает как ­надо, по крайней мере, как ему сказали, сколько желание идти дальше, в еще недостигнутое, и готовность чем-то ради этого жертвовать. Соответственно, переход на второй этап мыслится как расставание и с романтическими заблуждениями, и, что гораздо важнее, со всеми основными этическими грехами, которые ­поименованы в десяти заповедях. Это значит, что на второй этап не переводится человек, который лишь намерен бросить пить, блудить или воровать. Со всеми этими вещами он уже должен расстаться до второго этапа; переводы авансом не оправдываются никогда.

Второй этап оглашения — это время сочетания веры оглашаемого с верой церкви. Текст Символа веры на втором этапе оглашаемые самостоятельно переводят с церковно-славянского на русский, катехизатор исправляет как ошибки их перевода, так и ошибки в восприятии содержания текста. Но этот период жизни катехумена никак не может сводиться только к изучению им Символа веры. Если главные этические проблемы — исполнение основных заповедей Закона — должны быть уже в принципе решены, то сама вера катехумена еще находится в процессе становления. Акценты в ней стоят не на «объективных» догматических истинах, а на том, что действительно самим оглашаемым может быть воспринято верой, что его лично трогает, является для него предметом размышления и, в определенном смысле, переживания.

Что же главное на втором этапе? Стремление исправить свою жизнь через максимально возможное осознание своих недостатков и грехов. И в то же время — начало познания Божьей любви, Божьего прощения, того, что покаяние имеет силу и ведет человека к освящению и очищению4.

В чем цель второго этапа? Не только воспринять все услышанное, увиденное и прочитанное, но решительно отойти от индивидуалистического представления о церковной жизни. От того, что я ищу спасения, о том, что мне мою жизнь нужно освятить и преобразить, — т. е. от акцента в духовной жизни на себе. Перелом в сознании происходит, когда группа оглашаемых, в которой находится человек, начинает восприниматься им не как кружок, где проходят интересные «занятия», а как некоторая церковная общность. Пока человек никак не воспринимает других, пока он занят только собой (пусть даже он день и ночь этим занимается), он еще далек от окончания второго этапа оглашения. Даже если он прослушал все беседы, прочитал все тексты и исправно ходил в храм. Поэтому в группе должны не просто установиться хорошие отношения между оглашаемыми, эти отношения должны быть уже церковными. Иначе огласительные встречи приведут только к расслаблению, и вместо «хождения вслед» Христу (выражение исповедника веры времени Второй мировой войны лютеранского пастора Дитриха Бонхёффера) начнется обычное мирское общение. Тогда некоторые оглашаемые, думая, что цель уже достигнута, начинают искать общих дел, вплоть до попыток вовлечения других членов группы в свой бизнес, занимать друг у друга значительные суммы денег, иногда начинается флирт — с самыми благими намерениями, и т. п. Это значит, что на место научения вере и христианской жизни приходит, так сказать, социализация с христианским акцентом. Однако она вполне может быть принята за духовную жизнь, и этой опасности приходится серьезно противостоять. Средства для преодоления индивидуализма — последовательные попытки «опереть» жизнь на молитву, на Писание, на совет со старшим, в данном случае — с катехизатором, который является для катехумена представителем церкви.

Для плодотворного прохождения второго этапа очень важен опыт составления катехуменами своих личных заповедей, конкретизирующих для них десять заповедей Моисея. Мы просим, чтобы число этих личных заповедей тоже подходило к десяти. Они бывают чрезвычайно интересными. Опыт показывает, что составить эти заповеди с первой попытки оглашаемым почти никогда не удается. Они либо стремятся уйти в аскетическое «делание» или «неделание», либо в прагматичные попытки более стройной организации своего быта. При этом действительно важные для них вещи (например, такие как возвращение долга в срок, даже если это неудобно) могут восприниматься как нечто приземленное и потому необязательное.

Итак, с одной стороны, для второго этапа характерна последовательная и очень конкретная работа оглашаемых над собой. А с другой, можно свидетельствовать о крайней необходимости для них в это время особой молитвенной помощи, в частности, через чтение «запретительных» молитв (экзорцизмов), входящих в традиционный чин подготовки к крещению5. Потому что некоторых оглашаемых начинают обуревать темные духи, которые раньше ими не ощущались (страх, неуверенность, раздражительность и т. п.). Именно экзорцизмы (которые, разумеется, не являются «отчиткой») становятся наиболее реальной духовной поддержкой оглашаемым. Они прекрасно понимают, что это не формальность, сами об этом просят и в результате не только укрепляются в вере, но и преодолевают собственные предрассудки по отношению к церкви.

Для достойного завершения оглашения на втором этапе необходима и особая, внешняя и внутренняя, дисциплина. Оглашаемым нельзя без особо уважительной причины пропускать встречи и богослужения, им нужно приобрести реальный опыт личной и храмовой молитвы, регулярного чтения Священного писания и исполнения заповедей, т. е. достаточно целостный опыт жизни по вере, а не только опыт совершения отдельных добрых дел. Один из наиболее важных и характерных критериев — готов человек на втором этапе отделять десятину или нет. Если катехумены обретают эту решимость и понимают, что именно десятина, а не мелочь, раздаваемая на паперти, и другая «бессистемная благотворительность» (выражение основателя Крестовоздвиженского трудового братства Н.Н. Неплюева, † 1908 г.) является их реальным участием в жизни церкви, то это уже знак, что они действительно готовы к большему, т. е. к переходу на третий этап.

О третьем этапе я не предполагал говорить подробно, поскольку на эту тему будет делать доклад о. Георгий. Кратко можно сказать, что третий этап, который проводится после крещения и/или воцерковления, а затем — первого причастия, предполагает для человека раскрытие смысла не только таинств, но и тайн веры. Поэтому третий этап — это, в большой степени, залог на будущее, вследствие чего материал на нем дается с некоторым избытком. Самое главное для оглашаемого — не пытаться вместить его только рационально, изучить как некоторую внешнюю информацию. Содержание бесед третьего этапа ­представляет большую трудность для рационального восприятия. Тем не менее не следует это содержание редуцировать, сводить к схеме, объяснять примитивно. Потому что содержание третьего этапа в значительно большей степени, чем на втором и, тем более, на первом этапе, предполагает глубину внутренней жизни катехумена. Несмотря на то, что его духовный уровень, духовная вместимость, как уже было отмечено выше, может то подниматься, то несколько снижаться.

Именно поэтому на третьем этапе, когда, казалось бы, все главное уже сделано (учение церкви воспринято и последовательно реализуется в жизни), существует большая опасность для оглашаемого вернуться к прежнему образу жизни. Оглашаемый третьего этапа, по мере приближения к концу огласительного периода, вдруг начинает с особой остротой понимать, насколько серьезно все происходящее с ним и что отныне вся его жизнь будет другой, не такой, как раньше. Преодолеть эти искушения призвана помочь заключительная часть третьего этапа — сорокадневная «пустыня». Это период, когда человек подводит итог пройденного огласительного пути и должен сделать окончательный выбор: он с Богом или нет? С церковью или нет? Можно сказать, что он в это время старается дать себе окончательный ответ на вопрос: что же такое духовная жизнь и как на нее настроиться (всем, конечно, памятен известный труд святителя Феофана Затворника). И если этот настрой на жизнь с Богом и в Церкви приобретен, в духовной жизни человека уже не будет этапов, подобных огласительным. Этапность, как своего рода школа, должна на этом завершиться. Конечно, в жизни всегда будут какие-то внутренние этапы, но вновь, после выхода из «пустыни», проходить третий этап, а тем более — вернуться на второй или на первый, как это могло быть во время оглашения, теперь уже невозможно.

Самый общий вывод, который хочется сделать в итоге: необходимость этапов в оглашении связана с обеспечением целостности и органичности процесса духовного роста катехуменов при их подготовке к крещению и воцерковлению, а не только с накоплением ими определенных знаний и навыков. Этапностью во многом обеспечивается возможность проверки подлинности духовного выбора катехумена, как и его желания реализовать этот выбор.

Примечания

1. Гаврилюк П.Л. История катехизации в древней церкви / Под ред. свящ. Георгия Кочеткова. М., 2001. С. 10–12.

2. Кочетков Георгий, свящ. «В начале было Слово» : Катехизис для просвещаемых. 2-е изд., испр. М. : СФИ, 2007. С. 10.

3. Кочетков Георгий, свящ. «Идите, научите все народы» : Катехизис для катехизаторов. М. : СФИ, 1999. С. 5.

4. Кочетков Георгий, свящ. «Идите, научите…». С. 6.

5. Православное богослужение : В пер. с греч. и церковнослав. яз. Кн. 4 : По­следования таинств крещения и миропомазания и другие чины воцерковления : С прил. церковнослав. текстов / Пер. свящ. Георгия ­Кочеткова, Б.А. Каячева, Н.В. Эппле; Сост. и предисл. свящ. Георгия Кочеткова. М. : СФИ, 2008. С. 32–35.

Традиции святоотеческой катехизации : Пути возрождения : Материалы Международной богословско-практической конференции (Москва, 17–19 мая 2010 г.). М. : Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2011. С. 122–134.