Скачать в формате  DOC  EPUB  FB2  PDF

Темы для дискуссии:

1. Какие категории людей наиболее восприимчивы к возможности пройти катехизацию
2. Возможные формы миссии и предоглашения
3. Основные проблемы

1. Какие категории людей наиболее восприимчивы к возможности пройти катехизацию

«Прихожане», «захожане», «прохожане», «ухожане» — условная классификация посещающих храм людей (с точки зрения священника).

«Захожане» — те, кто участвуют в богослужениях время от времени.

«Прихожане» — часто и достаточно регулярно приходят в храм и участвуют в богослужении. В основном это бывшие «захожане», которые стали чаще бывать в храме, хотя по менталитету не очень сильно отличаются от «захожан».

Особенности, общие для «захожан» и «прихожан»

— Верят в Бога, но эта вера часто не конкретизируется в делах; как правило, нет или не хватает устремленности на изменение своей жизни по заповедям.

— Замкнуты на себя: в основном сосредоточены на своих проблемах (и своих близких), отсюда инерция, дух уныния и т. п.

— Общая молитва воспринимается как молитва за и для себя, поэтому нет желания лучше знать богослужение и участвовать в нем.

— Часто допускают смертные грехи и оправдывают себя (здесь сказывается недостаток духовного научения и просвещения).

— Иногда среди них встречаются совсем неверующие люди.

«Прихожане с общинным настроем» — готовы на некоторую жертву, на изменение жизни, но со своими приходскими стереотипами. Более начитаны, чем обычные прихожане, но бессистемно.

«Прохожане» — те, кто не заходят в храм, или заходили однажды, но не нашли там то (и Того), что искали. Среди них часто встречаются неравнодушные, ищущие (Правды и Истины, подлинной жизни) люди, с духовными запросами, но часто неосознанными.

Среди «прихожан» и «захожан» есть те, кто устал от хождения по кругу, они остро переживают нецелостность своей жизни, у них есть внутреннее вопрошание и желание чего-то большего. Такие люди готовы пойти на длительную катехизацию. Иногда те, кто изначально никак себя с верой и церковью не соотносит, бывают более восприимчивы к научению вере.

Дьякон Иоанн. Во время проповеди Христа мы наблюдаем поразительное явление: полуязыческая Галилея оказалась более плодотворна в плане миссии, чем великий и гордый Иерусалим и его окрестности. В Писании отражена ломка стереотипов у самих апостолов, их шок, что Бог обращается к язычникам. Книга Деяний хорошо описывает этот перелом, кульминацией которого явился Апостольский собор в Иерусалиме. Формирование новозаветной церкви как из иудеев, так и из язычников для апостолов действительно было шоком и откровением. Сейчас у нас схожая ситуация, когда внешне далекие от веры и церкви люди оказываются ближе к подлинной жизни, к подлинному поиску, к настоящему творчеству и свободе, ответственной жизни в Господе; для них это происходит как-то проще, глубже и плодотворнее. Они сильнее к этому стремятся, чем закостеневшие в своих обрядах и традициях прихожане.

З. Дашевская. Есть определенные евангельские основания для того, чтобы выходить за границы церкви. Вспомним слова: «Заставь их войти» (в притче о званных на пир, Мф 22:2–14), в них напрямую говорится как раз об этом. Те, кого традиционно в первую очередь зовут, не приходят, и тогда устроитель пира посылает служителей и говорит: «Пойдите, собирайте всех, по углам и перекресткам улиц». Эти последние как раз и приходят, и совершенно в другом качестве.

Поэтому более плодотворна ситуация, когда на катехизацию приходят люди внешние по отношению к церкви, чем когда пытаются сделать из «прохожан» «захожан», из «захожан» — «прихожан», а «прихожан» приглашать на катехизацию. Хотя, конечно, важно уделять внимание и тем, кто уже на приходе, побуждая их к движению вперед.

Свящ. Андрей. Приходским людям тоже надо уделять время, чтобы у них не было духа ревности, а у катехизатора-священника — отрыва от них и всецелого увлечения огласительной группой. У нас с прихожанами недавно была очень хорошая встреча после литургии, на которой мы поговорили о злободневном: «А почему они (оглашаемые) с книжками?» — «А почему вы не стоите с книжками? Почему вам неинтересно богослужение? Почему нет желания общей молитвы? Почему каждый молится о своем? Это же не в духе апостольской церкви». Этот разговор побудил их к размышлению.

«Ухожане» — люди, которые долгое время были в храме, а потом разочаровались и ушли, не будучи научены вере. Довольно многочисленная группа. Это наименее открытые к оглашению люди. 

О. Глаголев. На предоглашении люди, потерявшие веру в церковь или не обретшие ее до конца, получают возможность найти ответы на свои неразрешенные вопросы.

Когда они начинают заново обращаться к понятиям, событиям и явлениям церковной жизни и осмыслять их вместе, в открытой доброжелательной атмосфере, то оказывается возможным обновление их веры. На подобных встречах можно касаться тех реалий, которые в людях были утрачены, но используя немного иной, непривычный для них язык. Очень хорошо, когда во встрече участвует не один ведущий («глашатай истины»), а несколько.

2. Возможные формы миссии и предоглашения

Формы могут быть самыми разнообразными: евангельские встречи, лекции, тематические встречи, церковно-исторические выставки и др. Важно, чтобы они становились для людей свидетельством о Христе и Церкви.

М. Наумова. Важно напомнить, что у нас в практике есть всем известная форма проведения «открытых встреч». Они действительно по-настоящему открытые и обращены — при всех трудностях — ко всем перечисленным категориям: и к прихожанам, и к «захожанам», и к «прохожанам». Эти встречи проходят в духе открытости и свободы. Существенно, что их проводит не один-два человека, а церковное собрание, и в этом смысле каждая такая встреча становится неким явлением Церкви. В начальном слове (фактически проповеди), которое говорит ведущий, можно попытаться достучаться до сердец всех пришедших. Недавно у нас прошел очередной цикл таких встреч. На них, в частности, было сказано, что Христос пришел не для того, чтобы установить новую религию, тем более какие-то обряды, — Он пришел дать жизнь, и жизнь с избытком. И эта жизнь с избытком может раскрываться только в свободе человека, который жаждет, ищет дара такой жизни. А подобная жажда все-таки есть и в прихожанах. Но что здесь людей по-настоящему трогает, это, на мой взгляд, явление Церкви как явление Любви и Свободы. Их увлекает не только слово свидетельства, а то, что происходит после, за чаепитием: возможность живого общения. Сейчас у нас многие оглашаемые уже с первых встреч ходят в храм, потому что они встречают живую реальность церковного собрания.

А. Наумов. Мы прежде всего свидетельствуем не о «стенах», не о культе, а о дружеских отношениях. Христос приглашает стать друзьями тех, кого Он призывает войти в общение с Богом и с ближним, войти в глубину этих отношений. Мне кажется, определяющим здесь является даже не то, какие категории людей приглашать и каким образом, например, в пределах прихода или вне его. Наверное, нужно делать и то и другое. Важно, чтобы сам образ Церкви был явлен как общение с Богом и с ближним — в Боге. Это самое лучшее свидетельство, это закладывает какой-то правильный фундамент. Потом уже многие вещи встают на свои места.

3. Основные проблемы миссии и катехизации

1. Что мешает миссии

• Неверные представления священника о действии Божьем. Уверенность многих клириков в том, что Бог действует только в таинствах и умножение церкви происходит лишь благодаря призыву к людям чаще ходить в храм, обрекает миссию на неудачу. Чаще всего на подобный призыв откликаются не те, кто ищут Бога и по-настоящему хотят встречи с Ним. У большинства священников нет представления о том, что такое миссия.

• Ошибка в выборе адресата миссии.

Дьякон Иоанн. Важно выработать какое-то внутреннее чутье, видение того, где Господь начинает собирать людей, кого именно и как Он призывает. Мы не знаем, «что в человеке» (ср. Ин 2:25), и зачастую делаем акцент совершенно не на тех, к кому реально обращен этот Божий призыв.

Д. Гасак. Мы должны ориентироваться на тех, кто действительно духовно жаждет, у кого слышание слова Божьего рождает какой-то живой отклик. Действительно, нам знакома эта реальность, когда званные на самом деле не отвечают на призыв. Полагаю, что эта тема и проблема — главные для нашего сегодняшнего разговора.

• Прихожане — чаще всего плохие миссионеры, потому что они говорят не о Христе, а об обряде, на котором сами очень сильно зациклены. Поэтому настоящими миссионерами могут быть не столько прихожане и даже не священники, а именно те, кто пробудились для Христа и Его слова, т. е. прошедшие через оглашение (или еще являющиеся оглашаемыми).

• Подмена цели миссии: в центр ставится не Христос, не желание привести человека ко Христу и в Церковь, а оглашение как таковое.

• Функциональный подход клириков и к себе, и к людям; неготовность к установлению открытых дружеских отношений с людьми, неготовность или нежелание взять за них ответственность.

Свящ. Виктор. Нужно дорасти до той дружбы, о которой сказано в евангелии, когда Господь говорит ученикам: «Вы друзья Мои» (Ин 15:14). В такой дружбе обнаруживается и полнота, и глубина. Нужно создавать дружеские круги. Слову «дружба» очень важно вернуть его подлинное значение, т. е. фактически его воцерковить, чтобы это не было дружбой в смысле «шашлыки, водка, праздник». Дружба — подлинная реальность, где люди могут открыто говорить о глубоких вещах, по-настоящему их интересующих. Но и в этом случае в центре все-таки даже не сами эти вещи, а наши отношения, приближение друг к другу, рождение в этом чего-то большего и главного. Где рождается дружба, вдруг появляется возможность сказать слово, которое звучит и находит отклик.

Дружбе и дружеским кругам надо дать подобающее место в практике оглашения. Оно должно вырастать из чего-то подобного дружбе, уже сложившегося между людьми. Раньше я воспринимал предоглашение как хороший, важный этап, но хотел быстро его перескочить и заняться непосредственно оглашением. А теперь для меня открывается важность предоглашения именно как пространства для установления таких дружеских отношений.

2. Что мешает катехизации

• Отсутствие нормальной миссии.

А. Копировский. Миссионерские экскурсии, миссионерские лекции и т. п. вещи — это еще не миссия, они, как правило, малоэффективны. Но когда вообще нет миссии — не будет и нормальной катехизации, тем более длительной. Какими бы продолжительными ни были огласительные встречи и циклы, вначале все равно это будет миссия, которая не была завершена или даже начата в свое время. В итоге это приводит к плохим результатам оглашения в целом. А главное: сейчас, мне кажется, миссию не может проводить один человек, каким бы он ни был пламенным миссионером. Проходит время личных миссионерских усилий (по крайней мере, как правило), становится все более актуальной коллективная миссия. Христа должна проповедовать некоторая общность, которая свидетельствует, что она может жить по Евангелию, пусть даже в ней пока собрано всего «двое-трое» (если же таких людей 20–30, а тем более 200–300, то это самое эффективное свидетельство). В противном случае можно сколько угодно говорить о «Троице» Рублева, о других самых высоких вещах, но если нет проповеди примером — все это не будет выходить за рамки «клуба интеллектуального досуга». Когда же есть группа людей, которые могут позвать и сказать: «Побудь с нами, давай не только поговорим, но вместе поработаем, съездим куда-то, сделаем что-то полезное» — тогда и возникает миссионерская ситуация.

• Потребительское отношение к катехизации. Если миссионерские или огласительные встречи происходят на территории прихода, часто люди приходят на них как на лекцию, не соотнося их со своей жизнью.

• Ложные мотивации у приходящих на оглашение. Чтобы человек пошел на катехизацию и нормально ее завершил, от него требуется очень серьезная внутренняя мотивация. На это может решиться только тот, кому благовествовали, кто уверовал, кому раскрылось Евангелие, перспектива реального ученичества у Христа. Это люди, которые жаждут подлинной встречи с Богом, реальной перемены своей жизни.

• Незнание критериев готовности к началу оглашения. Катехизация начинается тогда, когда человек признал себя христианином или выразил желание им стать.

Свящ. Георгий Кочетков. Тема этого круглого стола получилась немного миссионерская, потому что это действительно важно, как людей приглашать. Мы еще не знаем, кого мы приглашаем — верующие они или неверующие, независимо от того, прихожане они, захожане или прохожане. Как правильно было сказано, к сожалению, неверующие встречаются среди первых, вторых и третьих, и это отдельная проблема. Здесь есть о чем говорить, потому что на катехизации действует жесткий принцип: она начинается с того, что человек признал себя христианином, т. е. он уже верующий. Знает он чего-то или не знает, имеются у него те или иные проблемы и грехи — что бы ни было, но он должен себя признать верующим и желающим быть христианином, даже если он не может ничего четко сформулировать. Поэтому и печаль наша о том, что на приходе бывает много людей неверующих. Порой даже среди клира… Это надо иметь в виду, потому что у нас вполне языческое, действительно жреческое отношение к иерархии. Это проблема также для катехизации, поэтому всегда трудно обращаться к священникам. Я считаю, что это просто замечательное чудо Божье, когда священник — катехизатор. Конечно, у него есть преимущества, если он действительно горит верой и может показать пример жизни по вере, хотя бы пример желания такой жизни.

• Отсутствие у катехизатора четкой цели оглашения (и недостаток понимания соответствующих ей задач).

В. Якунцев. Цель катехизации не в том, чтобы человек что-то узнал и что-то выучил, а в том, чтобы он действительно стал практиковать жизнь по Евангелию, чтобы произошло его сочетание со Христом, чтобы он стал учеником Христовым. Как мы знаем из традиции и практики катехизации, для этого нужно отречься от сатаны. Важно, чтобы в жизни конкретного человека на деле воплотилась и осуществилась реальность отречения от сатаны и сочетания со Христом. А отречься от сатаны — не просто произнести словесную формулу. Это значит отречься от тех идолов, от тех ложных надежд, которые у человека были в прежней жизни и которыми живет мир сей. Отсюда возникает проблема длительности оглашения, потому что для решения этой задачи человеку нужен не месяц, не два и не три, а год-полтора интенсивного церковного общения, наставления, личной молитвы и ходатайственных молитв церковных людей. Это очень серьезная задача. По-современному говоря, это некий целожизненный «управляемый кризис» человека. Слова Христа: «Тот, кто не продаст всего, что имеет, Царства Небесного не наследует», — в огласительном контексте означают прямой императив, обращенный к человеку: все свое прежнее сокровище надо взять и продать. Потому-то на длительную катехизацию может пойти только тот, кто уверовал, кому открылась перспектива реального ученичества у Христа, блаженность этого пути, когда он очами веры узрел то самое поле, на котором настоящий клад, и всем сердцем обрадовался, и готов пойти и продать свои мелкие жемчужины, чтобы это поле купить. В этом, собственно, вся проблема.

Свящ. Георгий Кочетков. Я хотел сказать еще об одной вещи: что делают катехизатор и катехизация? Они заставляют войти. В каком смысле заставляют? Речь не идет о насилии, но там написано именно «заставь», а не «пригласи», как специально смягчили эти слова в Синодальном переводе, испугавшись известных средневековых западных толкований этого места. К Богу никого нельзя привести насильственно, насилием можно только увести от Бога. Но что же тогда значит «заставить»? «Заставь их войти» означает действительно серьезное усилие по освобождению человека от всех тех шор, которые мешают ему прийти к Богу. Почему катехизацию нельзя заменить никакими лекториями, прочтением книжек, просмотром фильмов и т. д.? Потому что это должно происходить где-то внутри. Сейчас много людей бесчувственных, они ничего не испытывают, никакой боли, словно психические больные. Катехизатор должен это видеть, он должен понимать, что нужно приложить большое усилие, чтобы убрать эти препятствия.

Сейчас часто люди очень плохо относятся к церкви, во всяком случае, большинство, и это «заставь» — категорический евангельский императив, данный миссионеру и катехизатору. Больше на самом деле катехизатору, потому что провести человека через границу в Церковь — это задача катехизатора, а не миссионера. Миссионер должен подвести к этому выбору, после которого, если он положительный, человек уже может считаться готовым к оглашению.

Мне кажется, на этом стоит сделать акцент: для того, чтобы человека привести, нужны очень большие усилия по прохождению через это «игольное ушко», чтобы человек мог пройти, обдирая себе бока, но чтобы при этом он не испугался, не увернулся, не ушел куда-то в сторону от Бога, потому что обычно после этого человек уже не возвращается. Мне представляется, что катехизатора надо на это настраивать. Когда люди приходят на оглашение, то этот изначальный момент чрезвычайно ответственный, потому что люди могут повернуться и тут же уйти. Малейшая внутренняя неправда, какая-то фальшь, стилизация, мертвечина или поставление второстепенных вещей на первое место, как это часто бывает на практике, — все это людей тут же отталкивает. Они еще ничего не понимают, но у них есть внутреннее чувство, они знают, чего ищут, чувствуют это сердцем, душой.

Традиция святоотеческой катехизации : Длительная катехизация сегодня : Материалы Международной научно-практической конференции (Москва — Московская область, 11-13 мая 2015 г.). М. : Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2016. — с. 59-68.