Когда Вы впервые задались вопросом о том, как готовить катехизаторов, т.е. тогда, наверное, помощников для себя в том, что Вы делали? И что Вы тогда об этом думали?

Свящ. Георгий Кочетков. Это не было чем-то внешне запрограммированным, и точно сказать, когда это началось, трудно. Помню, что по сути дела в первый раз вопрос о подготовке катехизаторов встал передо мной, когда я заканчивал писать свою магистерскую (кандидатскую) работу, где я посвятил этому вопросу целый параграф.

В то время масштабы нашей катехизации были еще невелики, и я был единственным катехизатором. Мы тогда оглашали всего по одной группе, без параллельных, поэтому одного катехизатора было достаточно, да и других пока еще не было видно. Но сама логика пастырского подхода к процессам воцерковления, к вхождению людей в Церковь (в том пространстве, которое я пытался описать в так называемых «герасимовской», а затем «богдановской» статьях, опубликованных в «Вестнике РХД» в конце семидесятых – начале восьмидесятых годов) – сама эта логика приводила к тому, что нужно было думать о качестве катехизации, а следовательно, и о качестве обучения катехизаторов. Именно тогда у меня возникла идея необходимости создать Высшую христианскую школу, которая сейчас существует под именем Свято-Филаретовского института.

Началось всё с расстановки главных акцентов. Понятно было, что на первое место нужно было поставить, само собою, Господа Бога. Ведь все-таки катехизация хоть и проводится человеком, но под непосредственным водительством Божьим, т.е. в первую очередь Господом. И катехизаторы вдохновляются – а вдохновение в этом деле самое главное – Божьей благодатью, а значит, Самим Богом. И если есть это Божье благословение, если есть это вдохновение в верующих людях, если есть в них неравнодушие к тем, кто ищет Бога, кто нуждается в помощи, то можно уже думать о том, как готовить катехизаторов. Ведь именно из таких людей прежде всего и получаются катехизаторы: из тех, кто не просто выполняет какую-то приятную, немного педагогическую, немного социальную, немного церковную работу, но из тех, кто служит Богу всем сердцем, потому что это сердце хочет отдать Богу сам и хочет поделиться этим счастьем, этой радостью с другими людьми, начиная уже с первого этапа оглашения, даже еще с предоглашения.

И здесь очень важно понимать, что обожение человека совершается с самого начала оглашения, с первого этапа. Начал человек оглашение – и уже можно говорить, что начинается его обожение. Хотя обычно такие слова боятся произносить или даже не знают, что это такое. Однако святые отцы говорили об обожении именно в таком ключе: что, мол, конечно, обожение имеет много ступеней и может иметь разные степени совершенства (это тоже понятно, потому что окончательное обожение вообще возможно только в Царстве Небесном, за пределами человеческой истории), но тем не менее, начинается оно именно с того момента, когда человек только хочет открыть и реально приоткрывает свое сердце Богу, Христу, Духу Святому и ближнему, Божьему творению, Божьему миру. Этот процесс начинается тогда, когда человек видит, как поражен этот мир грехом, как поражен он страстями, насколько этот поврежденный мир готов сам изнутри себя генерировать зло, ведь зло рождается не в качестве той или иной реакции, а изнутри, и вся ненависть, клевета, раздоры, распри, разделения, всё, что относится к самым тяжким грехам и всякого рода похотям, – вся эта чернота идет изнутри. И именно этому должен противостоять катехизатор, как и сам человек, желающий жить с Богом и в Боге.

Вы сказали о том залоге, который должен быть в человеке, для того чтобы он вообще мог думать о том, чтобы быть катехизатором. Но ведь дальше нужно к этому служению готовиться. Вы сразу думали о том, что это будет длительная, серьезная подготовка, вхождение в полноту традиции, или считали, что здесь возможно ограничиться какими-то минимальными требованиями? Если да, то какими?

Свящ. Георгий Кочетков. Я не случайно говорил о том, что проблема подготовки катехизаторов возникла передо мной тогда, когда я заканчивал свою большую теоретическую работу. Ценность ее для меня заключалась в том, что в ней весь процесс катехизации удалось увидеть в целом, то есть как некую целостность. И это было чрезвычайно важно, потому что в этом контексте невозможно было ставить вопрос только практически, утилитарно, так сказать, «делопроизводительно».

Конечно, подготовка катехизаторов — это в любом случае длительный процесс, который связан с воцерковлением самого катехизатора, так же как и с его личным обожением. Это вообще очень важно: всегда чувствовать, что «уча других, учуся сам». Катехизатор никогда не может поставить себя выше других сам по себе, хотя Господь и ставит его выше по отношению к оглашаемым. Как мы знаем, по отношению к ним катехизатор – иерархическое лицо, он совершает священнослужение, ведь его служение – это служение Богу и ближним. Служение церковных учителей – одно из величайших служений, оно близко к служению апостолов и пророков, и в него безусловно входит как главная составляющая часть служение катехизатора.

А уже те или иные правила и требования возникали потом, из практики, особенно когда она стала множественной. Ведь она проходила в самых разнообразных условиях, и, конечно, у катехизаторов возникали вопросы, возникали из жизни, и мне приходилось на них отвечать. И тогда стало ясно, что для того, чтобы подготовить катехизатора, во-первых, нужно, чтобы он что-то знал, чтобы он сам владел традицией достаточно полноценно. А значит, он должен иметь духовное образование, лучше высшее, хотя бы бакалавриат, или, в крайнем случае, незаконченное высшее, но так, чтобы он уже изучил миссиологию, катехетику и гомилетику. Во-вторых, нужно, чтобы он прошел специальную подготовку, имел особую начитанность в этой области, как и определенный культурный уровень. И еще нужно, чтобы он не был занудой, не усыплял оглашаемых, чтобы дух его был огненным, живым, настоящим. Бывают люди по характеру немного замедленные, что называется, тугодумы, и в таком случае им надо это в себе преодолевать, как бы это ни было трудно.

Принципиально важно, чтобы катехизатор мог отвечать за людей, любить их и проявлять свою любовь к ним, но без крайностей, никого к себе не привязывая. Потому что один из главных возможных грехов катехизатора – это как раз явное или неявное стремление привязать оглашаемых к себе или к своим интересам, что еще хуже. Никогда нельзя корыстно относиться к катехизации и нельзя привязывать людей к себе.

Все эти правила рождались постепенно, изнутри практики, изнутри жизни, потому что самый лучший учитель здесь – это Господь, это наша церковная жизнь, тем более когда это жизнь братская, общинная. На всё это, конечно, ушло много-много лет, собственно, все те сорок лет, что у нас ведется катехизация и накапливается современный живой опыт ее проведения. И вот уже четверть века мы всерьез размышляем о подготовке катехизаторов.

Я очень рад, что благодаря этому мы нашли так много общего и с тем, что писали святые отцы, и с тем, что говорили новомученики и исповедники Российские, и с теми размышлениями и той практикой жизни, которую обрели как великое и новое богатство в церкви наши эмигрировавшие соотечественники, вынужденные в ХХ веке скитаться по разным странам и континентам и также прошедшие через горнило великих страданий. Именно поэтому их подвиг учителен, и главное, их опыт подлинен. И когда мы практически всё время находим параллели, иногда даже буквальные совпадения, с этим опытом церкви, мы, конечно, очень радуемся, потому что это свидетельство – пусть пассивное, неактивное (ведь это свидетельство людей уже ушедших), но мы воспринимаем это как свидетельство того, что та катехизация, тот опыт, который мы практикуем, и есть опыт церковный, святоотеческий, и остальные формы катехизации, которых может быть очень много, тоже должны ориентироваться на эту норму, хотя часто и приходится в том или ином отношении отступать от нее.

Что наиболее кардинально поменялось за эти двадцать пять лет в Вашем подходе к подготовке катехизаторов?

Свящ. Георгий Кочетков. В самом подходе, конечно, ничего не менялось. Как может что-то поменяться, когда это укоренено в церковном, духовном опыте, в Священном писании, в опыте святых отцов, новомучеников и исповедников? А вот формы катехизации, конечно, менялись, и в соответствии с этим что-то менялось и в подготовке катехизаторов. Нужно сказать, что все формы этого опыта интересны. Мы постоянно размышляем о его новых аспектах: например, о том, как вести краткую катехизацию или как быть с особенными катехуменами. А значит, думаем и о том, как готовить к этому катехизаторов. Да и откуда возьмутся новые формы катехизации, если катехизаторы будут знать только что-то одно и не будут готовы ничего менять? Они должны быть очень гибкими, очень творческими, они должны действительно видеть жизнь и исходить из нее, они должны всегда собирать со Христом, а не расточать. Они должны не формально приводить людей в церковь, а действительно воцерковлять жизнь, то есть решать ту основную задачу, которая была поставлена в Русской церкви еще в начале XX века.

------------

В интервью упоминаются следующие издания и статьи проф.-свящ. Георгия Кочеткова:

1. Кандидатская (магистерская) диссертация «Таинственное введение в православную катехетику: пастырско-богословские принципы и рекомендации совершающим крещение и миропомазание и подготовку к ним». М., 1998. – 244 с. (закончена в середине 1980-х годов, защищена в Свято-Сергиевском православном институте в Париже в 1993 г.).

2. «Герасимовская» статья: Николай Герасимов. Вхождение в Церковь и исповедание Церкви в церкви // Вестник РСХД. 1979. N№ 128.

3. «Богдановская» статья: Богданов С.Т. Священство православных и баптистов // Вестник РХД. 1983. N№ 140.

Газета "Кифа" №6(144), май 2012 года