Скачать в формате  DOC   EPUB   FB2   PDF

Александр Михайлович Прилуцкий, Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена, Санкт-Петербург, Россия

Различные религиозные сообщества маргинального типа, нередко претендующие говорить от имени «всего Православия», достаточно хорошо представлены в современном информационном пространстве. На организационном уровне они могут рассматриваться как явления эсхатологической субкультуры [Лебедев], так как их мировосприятие, многочисленные установки культуры повседневности, характерный семиотический код и эстетика, транслируемые идеалы церковной жизни и т. д. формируются под влиянием эсхатологем мифологического и мифотеологического характера.

В этом контексте эсхатология выступает в качестве герменевтического паттерна, который позволяет не только объединять отдельные установки мифологической религиозности в относительно стройную систему, но и интерпретировать события современности в зловещем апокалиптическом ключе как знаки начавшейся эсхатологической мистерии завершения существования мира. Мифотеологический характер маргинальной эсхатологии позволяет использовать эсхатологические концепты в качестве пустого рамочного понятия, при необходимости могущего вместить любое социальное, социокультурное, политическое содержание.

Благодаря помещению в эсхатологический контекст различные семантически не близкие конспирологемы и псевдоцерковные практики оказываются способными выступать в качестве взаимосвязанных элементов религиозной культуры. Такие мифотеологемы, как глобальный заговор антихриста и его слуг, действующих через институты публичной власти и международные организации, «электронный концлагерь антихриста», медицинская эсхатологическая конспирология, грядущее эсхатологическое восстановление православного царства, почитание отрока Вячеслава (Славика Чебаркульского) [Прилуцкий], принятие неканонических обрядовых практик типа «правила схимонахини Антонии» или различных «чинов покаяния» [Апология], наделение пророческим статусом полулегендарного Авеля Тайновидца [Ахметова], фактическая «канонизация» эсхатологических интуиций Нилуса и т. п., становятся частью единой системы.

Маргинальная эсхатология не только формирует смысловой контекст и задает соответствующие герменевтические горизонты, позволяющие перечисленным компонентам взаимодействовать на структурном уровне, но и образует инструментарий, позволяющий интерпретировать их в качестве семиотических элементов, имеющих эсхатологическое значение.

Популярные в маргинальных эсхатологических субкультурах представления о наступлении «последних, предантихристовых времен» эволюционировали от осторожного заявления «сейчас позже, чем вы думаете» до категоричного «конец света уже наступил». Эта трансформация позволяет адептам эсхатологических субкультур обосновывать любые изменения благопристойного и чинного стиля церковной жизни (совершать литургию в канонически непригодных для этого помещениях, менять по своему усмотрению литургические тексты и чинопоследования, практиковать чтение неканонических акафистов, совершать различные «покаянные чины» и «вымаливания» абортированных младенцев, даже совершать чин «помазания на царство» различных самозванцев) [Бочков]. Кроме того, она позволяет обосновывать многочисленные нарушения в области каноники, апологетики, аскетики и т. д. тем, что никакие прецеденты и церковные традиции на «последние времена» не распространяются, подобно тому, как во время войны действуют особые законы военного времени.

Анализ содержания мифотеологического комплекса взглядов, вырабатываемого и транслируемого эсхатологическими религиозными субкультурами радикального паттерна, позволил нам выделить несколько основных компонентов:

1. Совокупность мифологем и мифотеологем в духе эсхатологического монархизма, формирующая представления об исключительном характере правления и особой эсхатологической миссии грядущего православного русского царя. В основе данных представлений лежат идеологемы монархической власти, популярные в церковном дискурсе дореволюционной России, которые часто подкрепляются ссылками на авторитет выдающихся церковных деятелей того времени, на работы русских мыслителей, придерживавшихся монархических взглядов, и высказывания отдельных прославленных святых. Эсхатологический монархизм усвоил многие концепты, характерные для движения царебожничества, во многом носящего сектантский характер. При этом идеология эсхатологического монархизма сегодня представляет собой плохо структурированное пространство, образованное зачастую противоречащими друг другу мифологемами, согласно которым последний русский царь должен прийти к власти до глобального воцарения антихриста, либо уже после начала его мирового правления. Такие же разногласия существуют относительно продолжительности его правления и уровня благосостояния подданных (согласно одним источникам, люди будут жить «хорошо», согласно другим — «под властью царя Россия будет страной экономически бедной, но духовно богатой») [1]. Популярны представления о том, что «русского царя будет бояться сам антихрист», а Российское царство будет единственной землей, неподвластной антихристу. Акцентируется уникальный характер правления и личности этого царя: будучи единственным в своем роде, последним царем эсхатологического времени, ни он сам, ни его правление не имеют прецедентов в истории, никакими монархическими традициями он не связан. Его правление будет во многом носить запретительный характер: царь установит запрет на теорию эволюции, полеты в космос, высокие зарплаты и пенсии, аборты, продажу вина, пива и сигарет, предметов роскоши, покупку товаров из-за границы, косметику, маникюр, спорт, пластическую хирургию, контрацепцию, компьютерные игры, гаджеты и т. д. [2]

Подобные представления, транслируемые в околоцерковной среде, способны не только сформировать превратное представление о социальной концепции церкви, но и воспрепятствовать воцерковлению человека, недавно пришедшего в храм. В связи с этим сохраняет актуальность принятое на Поместном соборе 1917–1918 гг. положение, согласно которому «Церковь не связывает себя с определенной формой правления» [Цыпин].

Эсхатологический эскапизм, проявляющийся в урбанофобии, в призывах к переселению из города в деревню как в защищенную от антихристовой власти местность, не менее популярен, нежели установки эсхатологического монархизма. Вообще идеализация сельского уклада жизни, радикально-агрессивное неприятие городской культуры являются отличительным признаком архаического мировосприятия, которое по ошибке часто интерпретируется как «верность традиции». При этом неприятие городской культуры основывается на неприятии адептами всей «совокупности социальной, политической, экономической и духовной жизни людей в границах определенного городского пространства» [Орляновский, 9].

2. Мифологемы эсхатологической урбанофобии, в семантике которых присутствует представление о цикличности истории, о возможности пережить апокалипсис в сравнительно комфортных условиях деревенской жизни и после этого заново начать историю человеческой цивилизации [3]. Эти представления соотносятся с концепциями мифологического цикличного времени, не имеющего начала и конца [Eliade]. В наиболее радикальном виде эсхатологическая урбанофобия проявляется в виде тезиса о том, что в городе невозможно спасение, городские жители обречены на вечную погибель.

Разумеется, подобные взгляды полностью противоречат феномену «городской святости», поэтому обращение к агиографии «городских святых» позволяет доказать беспочвенность данных утверждений. Эсхатологическая урбанофобия может рассматриваться также как реакция архаического мировосприятия на вызовы научно-технического прогресса, внедрение новых технологий в культуру повседневности.

3. Демонизация новых технологий. Эсхатологическая интерпретация новых технологий, включая информационные и медицинские, представляет собой распространенное явление, выходящее за границы собственно эсхатологических субкультур. Носителей подобных взглядов легко встретить и в пространстве канонической церкви. Наиболее популярной является конспирологическая интерпретация внедрения новых технологий, предполагающая, что их распространение служит тайной цели заговорщиков по созданию «электронного концлагеря антихриста» [4]. Вхождение в этот «электронный концлагерь» осуществляется через использование данных технологий [Силантьев].

4. Делигитимация современного политического устройства Российской Федерации и органов публичной власти вследствие принятия мифологем эсхатологического монархизма. Идеализация монархии приводит фактически к тому, что все другие формы государственного устройства объявляются нелегитимными. Часто делегитимация современного устройства Российской Федерации осуществляется по паттернам субкультурного движения «граждан СССР». Наряду с этим возникают идеи о том, что Российская Федерация является частной коммерческой структурой, каким-то образом зарегистрированной в Великобритании. Данные представления особенно популярны среди адептов так называемой Православной церкви Царской Империи. Ее лидер «патриарх-царь-пророк» Зосима, по свидетельствам очевидцев, не только имел паспорт гражданина СССР, но и распространял идеологему об отсутствии у Российской Федерации статуса суверенного государства, контаминируя мифологему о «британской регистрации» с антисемитским концептом «жидовского ига» [5].

Анализ материалов, в которых транслируются религиозные установки адептов эсхатологических субкультур радикального типа, позволяет выявить используемые ими методы привлечения последователей и популяризации эсхатологической мифологии в околоцерковной среде. Часто популяризация соответствующих субкультур осуществляется путем дискредитации канонических православных церквей, прежде всего Русской православной церкви Московского патриархата. Подобная дискредитация, осуществляемая при помощи различных герменевтических уловок, в итоге формирует идентичность соответствующих субкультур. Последняя чаще всего конструируется через противопоставление, т. е. носит вторичный, опосредованный характер. В результате идеал духовной жизни конструируется как последовательное противопоставление религиозному мейнстриму, часто без какого-либо конструктивного содержания. Наиболее популярным методом здесь является сравнение собственного идеала религиозной жизни с искажениями в жизни приходов канонических церквей «мирового православия». При этом используются такие приемы дискредитации, как:

• инсинуации, обвинение в чем-либо (например, в моральных пороках, неверии, тайном масонстве, коррупционности и т. п.); 
• акцентирование отрицательных черт (например, сообщения о канонических нарушениях, догматических ошибках, которым приписывается системное значение); 
• навешивание ярлыков, использование негативных эпитетов, изобретение уничижительных прозвищ, часто являющихся искажением монашеских имен или фамилий иерархов; 
• высмеивание (например, распространение уничижительных материалов о духовенстве и прихожанах, подбор видеоряда, вызывающего негативные эмоции, окарикатуривание); 
• неконтекстуальное цитирование, искажающее смысл цитируемых слов; 
• домысливание, т. е. приписывание тем или иным событиям церковной жизни тайного, дискриминирующего значения, использование паттернов конспирологической герменевтики.

Кроме того, используются методы, напоминающие технологию агрессивного маркетинга. К ним следует отнести распространение информационных материалов среди прихожан канонической церкви, размещение листовок провокативного содержания на стенах и дверях православных храмов. Аналогичную роль выполняли рекламные щиты с призывом поклониться мощам чтимых святых, при этом умалчивалось, что «часовни», в которые приглашались верующие, не относились к юрисдикции канонической церкви.

Еще одним не менее распространенным методом популяризации эсхатологических субкультур является запугивание потенциальных коммуникантов различными апокалиптическими ужасами. Стихийные и техногенные бедствия и катастрофы живописуются с многообразными подробностями, усиливающими иллокутивную силу агитационного дискурса. Так, например, миссионерская цель достигается при помощи нагнетания страха, использования мотивации запугивания: «Будет страшный голод, в городах люди в своих квартирах будут умирать с голоду, трупы будут валяться по квартирам. Не будет ни воды, ни электричества, ни газа» [6]. Другой пример: «Банды бандитов будут бесконечно совершать свои злодеяния, даже днем передвигаться в городе будет опасно, на ночь же люди будут собираться большими группами, дабы вместе попытаться дожить до утра. Восход солнца, увы, возвестит не радость нового дня, но горе необходимости прожить этот день» [7].

Контент-анализ материалов, распространяемых адептами эсхатологических субкультур радикального типа, позволяет сделать вывод о том, что собственно эсхатологические сюжеты соседствуют в них с мифологемами плоской земли, многочисленными ссылками на фальсифицированные источники, различными изводами конспирологической мифологии. Это свидетельствует о том, что в настоящее время происходит активная мифологизация субкультурной интерпретации эсхатологического учения церкви, создающая феномен мифологической культуры, являющейся синкретическим образцом новой архаики.

Примечания

1. См.: Последний Православный Царь Зосима. URL: https://www.youtube.com/watch?v=0t02X-4fIHQ (дата обращения: 09.04.2025).

2. См.: Царь не придет… Часть 1. URL: https:// www.youtube.com/watch?v=i14iRb1sX3g (дата обращения: 09.04.2025). 

3. См.: Святые угодники Божии о последних временах. О подготовке современного мира к принятию антихриста. URL: https://3rm.info/ publications/68318-svyatye-ugodniki-bozhii-oposlednih-vremenah-o-podgotovkesovremennogomira-k-prinyatiyu-antihrista.html (дата обращения: 09.04.2025).

4. См.: Электронно-банковский концлагерь наступает: ростовщики жестко ограничивают использование налички для своих клиентов. URL: http://katyusha.org/view?id=15820 (дата обращения: 20.03.2021); Фашистский электронный биометрический концлагерь. URL: https://www.youtube.com/watch?v=sRkKRkB_h3w (дата обращения: 20.03.2021). 

5. См.: Схимитрополит Зосима (получение паспорта СССР). URL: https://www.youtube.com/ watch?v=H9bD3y8ntQg&t=1579s. (дата обращения: 20.03.2021); РФия последний Вавилон!!! Проповедь Державного Зосимы. URL: https:// www.youtube.com/watch?v=uuvoaihAqRo; РФ — не государство, а коммерческая организация. URL: https://www.youtube.com/watch?v=0EFVWbfBZ5s (дата обращения: 20.03.2021).

6. См.: Православные старцы: пророчества и о спасении в последние дни. URL: http://protivkart. com/main/5296-pravoslavnye-starcy-prorochestvai-o-spasenii-v-poslednie-dni.html (дата обращения:  10.04.2025). 

7. См.: Некоторые пророчества. URL: 3rm.info/publications/67121-nekotorye-prorochestva-vrossii-sluchitsya-nechto-vrode-gosudarstvennogoperevorota.html (дата обращения: 10.04.2025).

Литература / References

1. Апология = Апология всенародного покаяния русского народа. Ростов-на-Дону : [б. и.], 2000. 82 с. 
Apology for the nationwide repentance of the Russian people. Rostov-on-Don, 2000 (in Russian). 
2. Ахметова = Ахметова М. Пророчество монаха Авеля и концепт «жидовского ига» // История — миф — фольклор в еврейской и славянской культурной традиции : Сборник статей. Москва : Пробел-2000, 2009. С. 122–141. 
Akhmetova M. (2009). “The prophecy of the monk Abel and the concept of the ‘Jewish yoke’ ”, in History — Myth — Folklore in the Jewish and Slavic cultural tradition : Collection of articles. Moscow : Probel-2000 Publ., pp. 122–141 (in Russian). 
3. Бочков = Бочков П. В. Зосимовцы: История неканонической группы «схимитрополита» Зосимы // Нива Господня. Вестник Пензенской Духовной семинарии. 2021. Вып. 1 (19). С. 97–104. 
Bochkov P. V. (2021). “Zosimians: History of the Non-canonical Group of the ‘Schimitropolitan’ Zosima”. The Field of the Lord. Bulletin of the Penza Theological Seminary, iss. 1 (19), pp. 97–104 (in Russian). 
4. Лебедев = Лебедев В. Ю., Прилуцкий А. М. Семио-герменевтические фикции и проблема завышенной валидности в современных дискурсах религиозных субкультур // Вестник Тверского государственного университета. Серия: Философия. 2022. № 1 (59). С. 103–113. https://doi.org/10.26456/vtphilos/2022.1.103. 
Lebedev V. Y., Prilutskij A. M. (2022). “Semiohermeneutic fictions and the problem of overestimated validity in modern discourses of religious subcultures.” Vestnik Tver State University. Series: Philosophy, n. 1 (59), pp. 103–113 (in Russian). https://doi.org/10.26456/vtphilos/2022.1.103. 
5. Орляновский = Орляновский В. Ю. Социокультурная среда города и воспитание студентов. Санкт-Петербург : Центр информатизации образования «КИО», 2007. 89 с. 
Orlyanovsky V. Yu. (2007). Sociocultural environment of the city and education of students. St. Petersburg : Center for Informatization of Education “KIO” Publ. 
6. Прилуцкий = Прилуцкий А. М. Исследования маргинальной эсхатологии: типологизация источников // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2024. № 4 (24). С. 96–105. https://doi. org/10.47132/2541-9587_2024_4_96; EDN LZFLAG. 
Prilutskii A. M. (2024). “Studies of marginal eschatology: typology of  sources”. Proceedings of the Department of Theology of the St. Petersburg Theological Academy, n. 4 (24), pp. 96–105 (in Russian). https://doi. org/10.47132/2541-9587_2024_4_96; EDN LZFLAG. 
7. Силантьев = Силантьев Р., Рагозин Ю. Параправославные секты современной России. Москва : Снежный Ком, 2021. 432 с. 
Silantyev R., Ragozin Yu. (2021). Para-Orthodox sects of modern Russia. Moscow : Snezhny Kom Publ. 
8. Цыпин = Цыпин В. А. Церковное право: Курс лекций. Ч. 5.2.1. Христианское учение о Церкви и государстве. Москва : Круглый стол по религиозному образованию в Рус. Правосл. церкви, 1994. URL: https://sedmitza.ru/lib/ text/432479/ (дата обращения: 09.04.2025). 
Tsypin V. A. (1994). Church Law: Lecture Course. Part 5.2.1. Christian Doctrine of Church and State, available at: https://sedmitza.ru/lib/ text/432479/ (09.04.2025). 
9. Eliade = Eliade M. (2005). The Myth of the Eternal Return: Cosmos and History. Princeton : Princeton University Press.

Прилуцкий А. М. Эсхатологические религиозные субкультуры в контексте апологетической миссии // Вестник Свято-Филаретовского института. 2025. Т. 17. Вып. 2 (54). С. 226–236. https://doi.org/10.25803/26587599_2025_2_54_226