Несвятая «святая ложь»
Скачать в формате DOC EPUB FB2 PDF
Сегодня у нас с вами тема, которая, как это ни странно, у многих до сих пор вызывает огромный интерес. Вроде бы эту тему людям надо разбирать уже тогда, когда они спрашивают: «Что такое хорошо, а что такое плохо?», когда им нужно разобраться с тем, что есть ложь, а что ость правда. Тут в своей жизни я вспоминаю очень бурные дебаты о «святой лжи» где-то в институтское время, когда я был еще студентом, двадцать с лишним лет назад. И все же когда я сейчас начал готовиться к сегодняшней лекции, то обнаружил, что эта тема не такая уж простая. То есть какие-то принципиальные вещи мне надо было установить еще давно, а вот разобраться в нюансах нам нужно будет сейчас. Ведь наша жизнь все-таки всегда нюансированна, она не идет по прямой, а если так и случается, то это всегда плохо, как мы знаем из нашей истории. Итак, без этой нюансировки нам сегодня не обойтись, и насколько хватит нашего терпения и смирения, настолько мы будем сегодня заниматься и принципами, и нюансами нашей темы.
Прежде всего я хотел бы поделиться своим маленьким открытием, которое для меня самого оказалось неожиданным: проблема «святой лжи» охватывает, как выясняется, все стороны нашей жизни. Прежде я, вероятно по своему легкомыслию, этого не замечал и задавал себе вопрос: о чем думают люди, когда говорят о «святой лжи»? Ясно, что думают о вещах, связанных, например, с медициной, т.e. с жизнью человеческого тела, с телесностью. Об этом думают перед лицом смерти и перед лицом человеческой мнительности, которая требует определенной психотерапии, самовнушения, которое, в свою очередь, требует некоторой, так сказать, лжи, и не просто лжи, а каких-то, может быть, преувеличений, когда человек начинает сам себе внушать: «Я чувствую себя хорошо». Это, знаете, напоминает известную присказку о том, как хорошо мы живем и какое у нас хорошее здоровье. Только тут человек делает это добровольно, не из-за идеологических внушений или какой-то особой внешней опасности, а просто потому, что он действительно хочет себе психологически внушить, что у него все хорошо и что здоровье у него хорошее, хотя по видимости он в общем-то пока еще лежит на одре болезни, а может быть, и смерти.
Такие преувеличения, такие самовнушения, такая психотерапия сейчас оказались признанными. Это считается нормой, будто надо так, и только так, а если кто так не делает, то он, вообще говоря, если не дурак, то что-то в этом роде. И эта тема, в общем-то, достойна обсуждения. За последние годы мне не однажды приходилось обсуждать ее, касаться ее в достаточно высоких и компетентных собраниях, где мнения регулярно делились, ибо практически никогда невозможно было достичь полного единодушия при обсуждении вопроса, говорить или не говорить, например, смертельно больному человеку о его болезни и реальном состоянии. Что в этом случае должен делать врач, что должны делать близкие? Как, в конце концов, должен поступить священник, когда его приглашают в дом причастить умирающего, не сознающего своего состояния? Близкие умирающего все знают, а вот умирающий, как показывает мой скромный опыт, очень часто лишь догадывается о своей скорой участи и беспокоится о ней.
И вот, действительно, – что же делать? Так как сейчас для многих людей здоровье – вопрос номер один, то и проблема «святой лжи» возникает прежде всего здесь. Люди мнительны, мнительны всерьез и надолго. И правда, у людей сейчас такая психика, что найти психически совершенно здорового человека – я не могу сказать, что совсем невозможно, но очень трудно. (Недавно я слышал психолога В. Леви, которого крестил о. Александр Мень, и он утверждал, что вообще-то мы все психически больные и что он знал только одного психически здорового человека – как раз о. Александра, да и того уже нет. А другие утверждают, что единственным психически здоровым человеком был Господь наш Иисус Христос. У Него – абсолютная норма психики. Может быть, это все-таки какие-то крайности – мы сейчас не будем обсуждать эти мнения, – но сама возможность высказывания их всерьез, обсуждения их всерьез, кое-что значит.) Я всегда пытался говорить, исходя из опыта, что проблема «святой лжи» существует всерьез, поскольку человека, сказав ему правду, можно этим убить. И сбрасывать со счетов эту вероятность нельзя. Если, допустим, придет священник и весело скажет человеку: «А, у тебя рак? Давай-ка, друг, собирайся, пожалуйста, туда вот, в ящичек, который стоит у дверей», то человек тут же действительно «сыграет в ящик». И я догадываюсь, как будет чувствовать себя после этого священник. Боюсь, что ему придется жить на белом свете довольно трудно. А врач-то еще чаще стоит перед этой проблемой...
Вообще говоря, это стало даже предметом социологического исследования. Люди, живущие при тоталитарных режимах, оказывается, очень любят, чтобы им говорили всякого рода «святую ложь». Это доказано статистически. А люди в относительно свободных странах как раз этого очень не любят. Они любят, чтобы им говорили правду даже на смертном одре. Они стараются что-то с этим делать. Они начинают из этого тут же делать практические выводы. Готовиться к смерти – так готовиться к смерти, и значит, надо нормализовать свои отношения с близкими, надо дать распоряжение о наследстве, надо попрощаться с детьми, с женой и т.д. Свободный мир есть свободный мир. Свободные люди действительно хотят, чтобы им всегда говорили правду. Наши же люди пока что этого в основном не хотят. Впрочем, есть исключения, и в первую очередь, это люди верующие, в частности христиане, для которых вопрос о жизни и смерти относительно не нов. Но все люди есть все-таки люди, и христиане, конечно же, тоже страшатся своего смертного часа, но уже не настолько, чтобы впадать в полное отчаяние или лезть в петлю при его приближении.
Я всегда исходил из этого, когда отвечал на обращенные ко мне вопросы о «святой лжи». Я говорил, что главное здесь в том, что надо смотреть на состояние духа человека, на его силы, на его возможности. В случае, если человек неверующий, если он духовно довольно слаб, чтобы перенести такую новость, как сообщение о смертельной болезни, то говорить ему об этом все-таки не надо. Или это надо делать очень тонко и постепенно, очень тактично готовя к ней человека. При этом всегда надо знать, когда, что, как и кому сказать. А если даже и не видно реальной возможности что-то прямо сказать, то можно лишь намекнуть. И это надо обязательно делать – а вдруг человека как-то осенит, вдруг он что-то поймет? Хотя опыт показывает, что в таких ситуациях люди наименее понятливы, даже наиболее умные и проницательные из них. Но вот верующему человеку, пусть иногда и не очень умному и проницательному, можно говорить обо всем, хотя, конечно, и здесь нужен особый такт. И здесь – ведь, повторяю, человек есть человек – нужно проявить, наибольший такт, чтобы сказать всю правду. Иногда это можно делать символически – знаком, жестом, тем более, что верующий человек, как правило, отзывчивее на знаки, на условный язык, на язык жестов. К сожалению, культура жеста у людей маловерующих или неверующих почти исчезла. Это очень печально, ведь жестом, одним жестом иногда можно сказать очень многое. В этом смысле средневековая культура была куда тоньше, чем наша современная. Вы знаете, что даже языческие культуры – это часто культуры жеста, знака, символа. И не только языческие, а просто нехристианские: и мусульманская культура, и иудейская. Я не говорю сейчас про восточные культы и практики, конечно же, там жест играет огромную роль в деле разрешения проблемы «святой лжи».
Я специально сегодня не загадываю загадок, не спрашиваю зал, как бы вы сами поступили в одном, другом, третьем случае, потому что, думаю, цель нашей сегодняшней встречи – не проверять друг друга, не экзаменовать нашу интуицию и опыт, а просто разобраться в глубоких вещах. И тут, кроме проблем жизни тела, кроме медицинской стороны, столь связанной с опасностью смерти тела и, следовательно, с проблемой «святой лжи», есть много других областей нашей жизни, где эта проблема стоит не менее остро. Она касается и душевной, и духовной жизни человека: и экономики и политики, и брака и семьи, и науки и искусства, и религии и церкви. Остановимся же немного подробнее на этих моментах.
Что мы можем сказать о жизни души, о душевной жизни человека? Ум, чувство, воля, увы, часто живут в сфере компромисса. А я думаю, что ни для кого из вас уже не секрет, уже всем понятно, что вопрос о «святой лжи» – вопрос о компромиссе, хотя и очень специфическом. Так вот, у людей есть душевные стрессы, и человек их хочет снять. Он не хочет жить стрессами. К тому же это опасно. И человек начинает, размышляя о своей жизни, врать самому себе. Ему просто хочется думать, что он живет одним образом, хотя ясно, что он живет совсем по-другому. Он сочиняет себе свою жизнь, сам себе ее изъясняет и сам себе ее оправдывает. Своя жизнь, как и вообще вопросы жизни, для человека часто оказываются вопросами компромисса.
Конечно, это касается и семьи, и работы человека. Так много непорядка в этой части нашей жизни, в жизни семьи и в рабочих отношениях, так много в этом неправды, что человек и здесь пытается жить каким-то мифом, каким-то искусственным образом. Для этого он надевает на себя то одну маску, то другую.
Нам с вами эта проблема тоже довольно хорошо известна. У множества современных людей есть множество масок, которые очень часто настолько срастаются с лицом, что отличить личину от лица становится уже невозможно. Человек уже сам не знает себя, он теряет себя. И чем больше он живет на свете, тем больше он теряет себя. И когда происходит какой-нибудь срыв, тогда человек начинает «свято» врать себе и, конечно, другим. Но в первую очередь – себе. И здесь он может впасть в разного рода ложные состояния, которые поддержат в нем эту «святую ложь». Как здесь не вспомнить алкоголиков и наркоманов? Страшное распространение наркомании и алкоголизма в нашей стране совсем не случайно. Всем известно, что в этом проявляется болезнь общества. Но не только общества, ибо это также болезнь души человека, это душевная болезнь. И вообще вопрос «святой лжи» очень во многом связан с душевным состоянием и душевными болезнями. Это опять же не случайно. Всем известно – и мы сегодня с этого начали, – что душевно здоровых, нормальных, даже просто уравновешенных людей крайне, крайне мало. Это не значит, что все – психи, что всем надо бежать в больницу. Ни в коем случае. Но хотя бы иногда какие-то вывихи и какие-то трудные ситуации в области душевной жизни испытывает практически каждый человек.
Экономическая и политическая жизнь часто тоже строится на лжи, которая оправдывается так же, как и всякая «святая ложь». Люди свободного мира, например, верят в эквивалентный обмен в торговле и вообще считают, что это – закон экономики, хотя все прекрасно знают, что такой товарообмен не случайно профессиональные экономисты называют «товарообменом» (есть такая профессиональная шутка).
Рождение в обществе всякой утопии и антиутопии тоже связано с проблемой «святой лжи». Отсюда и проблема заговора, какого-нибудь путча. Их участники прежде всего должны поверить в то, что го, что они делают, есть принципиальный поворот к лучшему. Они должны представить его себе, смоделировав некое будущее состояние общества, принципы которого призваны воплотить именно они.
Очень часто в общественных отношениях люди впадают в лицемерие. Кажется, что без лицемерия здесь обойтись просто невозможно. Вот ты предстал перед начальником – значит, ты должен быть очень милым, симпатичным и естественным. И вообще, удивительно, как даже самые раздражительные, самые тяжелые по характеру люди и присутствии начальства обычно становятся прямо шелковыми.
Спорт, особенно современный, сплошь пронизан ложью. Вы знаете, что чем выше уровень спортивных состязаний, тем острее эта проблема. Здесь допинги появляются, конечно, не случайно. И это проблема неизбывная, она заложена в самом общественном явлении, именуемом «спорт». Поэтому бороться с этим явлением «величия» человеческого тела можно только отцеживая комара, а верблюда поглощая.
Кроме того, спорт всегда в большой мере удовлетворяет потребность общества в «хлебе и зрелищах», но при этом он имеет вид, будто он – нечто совсем другое. Далеко не каждый спортсмен способен признать реальную свою функцию в обществе. Ведь удовлетворение потребности в «хлебе и зрелищах» – это рабская функция для рабов в рабском обществе. А людям не хочется признаваться в этом, ведь масса людей всю свою жизнь полагает на то, чтобы осуществить эту функцию в обществе. Посмотрите, сколько часов отводится радио- и телепрограммам, посвященным спорту (прежде это число было немного меньше, а сейчас оно снова возрастает). Это тоже совсем не случайно.
Надо пристальнее, на мой взгляд, присмотреться к тем обществам, где большой популярностью пользуется спорт в любой его форме, если мы хотим преодолевать его болезни. Именно спорт, повторяю, а не культура тела, не физическая культура. Культура тела – это великое достижение общества. Но мы потеряли культуру тела, а обрели спорт. Как раз в плане культуры тела спортсмены сплошь и рядом – несчастнейшие люди, их можно тут всячески пожалеть.
Это плод моего многолетнего наблюдения за простым фактом, который многие даже из здесь присутствующих могут подтвердить: когда в храм приходит какой-нибудь спортсмен, он больше десяти-пятнадцати минут там стоять не может, ему вскоре в нем становится дурно. Он просто падает в обморок и должен вылетать из храма пулей, причем не потому, что в нем бес, который его оттуда гонит, а потому, что в храме он – именно несчастный, больной и расслабленный. И это понятно. Он не привык не двигаться. К тому же он весь искусственно накачан: его тело уже стало искусственным, его ум искусственный, его чувства искусственны. Простые бабушки могут стоять часами – и ничего. Люди неспортивные, как это ни странно, тоже могут стоять часами – и тоже ничего, все хорошо. Ну, немного и им иногда бывает трудно, особенно с непривычки, болит поясница, душно, в конце концов, один разочек человек может и сползти по стенке – невелика беда (смех). Так что не самое главное – здоровье. И тем не менее все они выносливее спортсменов.
Это все вещи важные. Я сейчас не могу, к сожалению, распространяться на эту тему, хотя мне всегда это было очень интересно. Покуда я с юности человек не спортивный, мне интересна была апология неспортивности. Так вот, это – существенные вещи. Можно было бы подробнее говорить о том, что значит развитие в обществе таких вещей, как спорт или, например, его «родственник» – современный рок. Это ведь тоже очень важная вещь и общественная характеристика, не только душевная, но и духовная, это тоже для общества – как бы лакмусовая бумажка. Сами по себе это малозначащие вещи, но они очень обо многом говорят. Однако это уже отдельная тема.
В науке и искусстве сплошь и рядом все тоже пронизано «святой ложью». Молодежь еще недавно этого не знала. Сейчас не могу сказать, знает или не знает. Она, кажется, вообще решила ничего не знать. Если это так, то она и этого не знает. Ну а если она что-то тает, то, наверное, знает и это (смех). Так вот, наука, например, наперегонки с искусством еще недавно, пытаясь заменить собою всё святое и вышнее, всерьез провозглашала, что Бога нет! И при этом бессовестнейшим образом врала (смех), о чем любой серьезный ученый не мог не знать. Ну, были люди, допустим, в первой половине XX века – а тогда было много серьезных ученых, – которые действительно пытались возмутиться: почему это наука вдруг выходит за рамки своей компетенции, кто дал ей такое право? Но им быстро намекнули, кто ей дал такое право, и им пришлось замолчать, многим, к сожалению, уже навсегда.
Всякая дошедшая до нашего времени идеология, как и тесно связанная с ней «научная» пропаганда – любая, не только коммунистическая, – тоже пронизана «святой ложью». Кто из вас хорошо знает английский язык, тот помнит, что слово «пропаганда» в английском просто несет в себе самом именно такое значение: это что-то всегда массовое и не очень чистое, не очень честное, хотя и существующее для провозглашения высоких идеалов и целей.
В области искусства очень много «святой лжи», и не только тогда, когда вместо чистого искусства выходит на первое место та или иная бутафория, и не только тогда, когда человек лжет в искусстве для красного словца, но и тогда, когда с помощью искусства как бы «романтически» идеализируется жизнь. Но идеализация – вещь, которая на самом деле тоже часто оказывается небезобидной. Обычно мы ее считаем просто детской болезнью: мол, человек надел розовые очки – ну и что, в конце концов, жизнь так тяжела, она часто так невесела; ну и пусть, если ему так лучше. И все-таки оказывается, что так никому не лучше. Действительно, в жизни все должно стоять на своих местах, и когда этого нет, начинают работать какие-то другие механизмы и человек начинает разрушаться – он сам и его связи с миром, с людьми, с жизнью, с Богом. А христианство, как вы знаете, очень высоко ценит такое качество, как трезвение. Многие считают, что оно вообще лежит в основе всей христианской аскетики, и я бы с этими людьми согласился. Я считаю, что аскет – это тот, кто умеет быть трезвенным: не просто трезвым, это само собой ясно, но еще и трезвенным. А у нас очень много трезвых людей нетрезвенны, о нетрезвых уж не говорю (смех).
Тут я хотел бы еще привести вам стихотворение одного армянского поэта, который тоже говорил, немножко в шутку, немножко всерьез, как раз об искусстве и о жизни – в связи с нашей темой. Он писал:
Поэт я, и знаю, пока ты на свете живешь,
Что истина сердцу, когда утешительна ложь.
Священна неправда на жгучем костре бытия.
Ты грезам поэта поверь, щеголиха моя.
Вообще я полагаю, что и поэзия часто требует большой трезвенности – хорошая поэзия, – и думаю, что если покопаться, то в ней можно найти много интересного на нашу тему. Но это задача для знатоков и специалистов.
Перейдем теперь к вопросу о том, есть ли место «святой лжи» в нашей духовной жизни. Вопрос, как вы поняли, риторический. Мне, знаете, первое, что пришло в голову, когда я задумался о духовной жизни, – нечто как раз не очень современное, во всяком случае по своей формулировке. Это, может быть, довольно современно по действию, но по формулировке это нечто старое, даже древнее. Есть такая теория «двойственной истины»: будто бы есть в мире две самостоятельные истины – божественная и человеческая. И они одна по отношению к другой могут быть несовместимыми, могут быть и оставаться противоречивыми. Как бы существует два параллельных пласта бытия, не сводимых друг к другу. В этой теории что-то есть, она не возникла на пустом месте. Здесь важно, что взять за норму божественного бытия и что взять за норму бытия человеческого. К сожалению, люди часто представляют для себя такую норму жизни, которая мало согласуется или вообще не может быть согласована с божественными нормами. Жизнь противоречива, духовная жизнь – тоже. Но все-таки эта теория в истории служила, скорее, вещам негативным. И все же желание выстроить какую-то целостную картину, познать мир, познать себя, познать Бога (и сделать это непротиворечиво) в людях было всегда столь сильно, что они отвергли эту теорию.
Но в духовной жизни есть и другие сбои. В конце концов мы и сейчас еще слышим, например, высказывание, что главное – человеку во что-то верить. Эти слова очень часто звучали в нашей стране, и нашем обществе тогда, когда открыто сказать, что надо верить не во что-то, а в единого истинного Бога, никто еще не смел. А когда отрицать веру стало уже не столь обязательно, тогда люди стали говорить, что пусть человек хоть во что-то верит. Часто родители, смотря с сожалением на своих уверовавших в Бога детей, говорили: «Ну что же, во что-то ведь надо человеку верить». И всегда щемило сердце от этого нечувствия того, что никому и никогда нельзя на место Бога ставить идола. Во что-то верить, конечно, нужно всем – без этого человек просто сразу или почти сразу умрет, это понятно, но все-таки надо ставить, и смело ставить перед собой и другими вопрос: во что или в кого ты веришь? Истинен ли твой Бог? Потому что всегда можно и нужно говорить о той или иной вере, о святой и несвятой вере, как и о полноте или неполноте веры. Всем и всегда нужно идти дальше, к полноте истинной веры. Когда же люди останавливаются на этом «надо во что-то верить», то они останавливаются опять же в области компромисса, за которым стоит ложь, хотя бы и «святая».
Ну вот, мы подобрались еще к одной интересной стороне нашей жизни – к религии и церкви. Здесь тоже очень часто скрывается «святая ложь», причем нередко здесь она оправдывается очень жестко. Например, люди говорят: «Нельзя соблазнять брата» – и, чтобы не соблазнить, идут на ложь. Не знаю, кому как, но мне кажется, что это у нас всегда должно вызывать принципиальный протест. Но совсем не потому, что нам безразлично, соблазним мы своим словом брата или не соблазним. Конечно же, это не безразлично, совсем не безразлично. Нам нужно помнить слова ап. Павла: «Не буду есть мяса вовек, если это соблазняет брата моего». Но мясо – мясом, а тем не менее когда мы говорим о лжи или нелжи – это вещь другая. Ложь – сама по себе всегда великий соблазн, ибо отец всякой лжи – дьявол.
Очень часто ложь проникает в область религиозной жизни тогда, когда люди думают, что религия нужна лишь для утешения. Утешение – вещь тоже опасная. Можно утешать, утешать, утешать правдой, а вот человек ею не утешается. Правда вообще в этом мире, будучи неотмирной, часто бывает неутешительной. И если человек думает, что главное в его вере – это утешение себя и других, то он в принципе должен расстаться с мыслью о своей приверженности правде Божьей. Увы, правда бывает жесткой. Да, при этом она не должна становиться жестокой, но жесткости в ней, как вы знаете, подчас более чем хватает. И людям бывает трудно определить здесь ту границу, которую им нельзя перейти, чтобы жесткость не стала жестокостью. Но это вопрос несколько особый. Когда, например, я в свое время прочитал строчку из романа Булгакова «Мастер и Маргарита»: «Правду говорить легко и приятно», то, по молодости лет, с радостью ее принял. И однажды, написав очень жесткое письмо одному близкому человеку, я в эпиграф поставил именно эти слова. Конечно, ни к чему хорошему это тогда не привело. Только много лет спустя я понял свою ошибку. Я ни на миг не должен был забывать, что милосердие и истина «превозносятся над судом» и правдой.
Есть и другие трудные моменты в области жизни религии и церкви. Я хочу сейчас назвать одну вещь, которая особенно важна в православии. Как известно, в нем иногда жизнь образов и теней каких-либо вещей оказывается важнее первореальности самих этих вещей; более того, подчас она полностью замещает собою эту первореальность. Эпохой теней и образов был назван Ветхий Завет по отношению к Новому, в котором сбылось то, что было предвозвещено в Ветхом. Но очень часто и новозаветная эпоха становилась такой же жизнью теней и образов, такой же иконической жизнью, которая хотя часто и возвышала человека, но часто и уводила его от полноты реальной жизни. Поэтому, к слову говоря, известные обвинения в адрес церкви, что она уводила людей от реальной жизни, иногда были не совсем беспочвенны. Мы должны это признать. Мы должны признать, что никогда никаких смешений и подмен не должно быть в нашей христианской жизни. Да, в христианстве, в церкви, в нашей жизни есть место для теней и образов, для иконической жизни, но в ней все должно всегда стоять на своих местах.
А еще я сейчас вспоминаю одну патриаршую проповедь, проповедь нашего прежнего «понтифика», который как-то в день Усекновения главы св. Иоанна Предтечи проповедовал на слова богослужебного текста: «Лучше бы тебе (речь об Ироде), солгавшу, жизнь получити, нежели пречистую главу Предтечеву усекнути» (что-то в этом роде, по крайней мере это очень близко к тексту). Хорошо помню свою реакцию и реакцию друзей, стоявших рядом со мной в тот момент. Патриарх говорил о том, что действительно лучше было бы, «солгавшу», т.е. обманув гостей, собрание, перед которым царь поклялся сделать то-то и то-то, лучше бы ему было солгать и получить, «солгавшу», жизнь, нежели усечь главу Иоанна Предтечи и самому духовно погибнуть. И тут снова остро встала для нас проблема «святой лжи», как бы взятой из нашего богослужения и самого Священного писания Нового Завета. Да и в Ветхом завете при внимательном и непредубежденном чтении можно кое-что найти на эту тему, ведь там тоже есть места, которые говорят о праведниках, иногда шедших на явный компромисс и употреблявших «святую ложь» во имя высших целей. Конечно, услышанная проповедь вызвала у нас очень негативное отношение. Сказать «аминь» после нее я не мог. Проповедь оправдывала ложь, легко делая ее «святой» и называя это нормой, хотя, конечно, в условиях трудных и чрезвычайных, а не вообще в каких-то райских, неземных.
Да, это сложная проблема. Вот и сейчас идут подобные разговоры. Чуть-чуть они было приутихли, но еще совсем недавно буквально кипели страсти вокруг вопроса: как относиться к компромиссу патриарха Сергия с советской властью? Был компромисс, это общепризнанный факт. Внешняя необходимость заставила патриарха в 1927 году пойти на подписание декларации, которая хотя бы отчасти улучшила положение церкви, хотя бы отчасти решила ее проблемы в обществе, враждебном церкви. Декларация была именно компромиссной: там не было прямой, откровенной, тем более легкомысленной лжи, но вообще ложь была. Как же к ней относиться? Когда нам говорят, что внешние обстоятельства вынудили патриарха Сергия, в то время еще митрополита, на эту подпись, – с этим нельзя не согласиться. Думаю, что любой из нас, пока он в здравом уме и твердой памяти, сделал бы то же самое, находясь на месте главы церкви после революции в нашей стране. Но почему же тогда нам нельзя было сказать «аминь» на проповедь патриарха Пимена? Да потому что то, что при Сталине было сделано с мукой совести и вынужденно, потом было вполне оправдано и названо нормой церковной жизни.
То, что я сейчас говорил, можно было бы продолжать и продолжать, вы это прекрасно понимаете. Можно взять практически любую область жизни человека, общества, даже мира и найти там идеологически оправданную высокими идеалами и идеями ложь. «Мир во зле лежит» – мы это знаем давно. Может быть, мы не всегда эти пещи между собой связываем, это верно, но знать о них – знаем.
Можно было бы еще и еще говорить и о браке и семье, где так часто «ради детей» творится такая ложь, что она вопиет к Небу. Можно было бы добавить к этому и еще многое, говоря, например, о политике и вспомнив Макиавелли и макиавеллизм. Можно было бы еще очень о многом говорить, однако любой из вас далее может заняться этими размышлениями сам.
И все-таки, что же такое «святая ложь» и как к ней относиться? Я бы хотел, чтобы вы ощутили, что все в жизни мира сего пропитано ложью, творимой во имя чего-то высшего. И мудрость мира сего оправдывает этот принцип жизни, хотя в ответ на эту мудрость есть мудрость иная, которая напоминает нам о том, что благими намерениями дорога вымощена отнюдь не в рай. Впрочем, многие люди даже не понимают этой поговорки. Они не могут уразуметь, взять, как говорится, в толк: как же это так, если намерения – благие, то куда же они ведут, как не в рай? А вот ведут, ведут, да часто не в рай. Это действительно большая жизненная проблема, когда мудрость свыше сталкивается с мудростью мира сего. И действительно, «святая ложь» – это принцип жизни мира сего, ибо он всегда принцип компромисса.
Тут мне еще хочется вспомнить известное четверостишие Беранже:
Господа, если к правде святой
Мир дорогу найти не сумеет,
Честь безумцу, который навеет
Человечеству сон золотой.
Здесь сказаны все ключевые слова, которые нам нужны. Правда свята, а сон, честно подменяющий ее в мире сем, – и золотой, и безумный. Это и есть «святая ложь», которая строится на компромиссе и которая на самом деле не свята, ибо ложь святой быть не может.
Навеять человечеству этот сон – дело безумца. Это прекрасно понято и выражено Беранже. Здесь вспоминается и ап. Павел: «Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?» И к этому другие слова Писания: «Спасайтесь от рода сего развращенного».
«Мир сей» и «род сей» живут своими законами. К ним, к сожалению, в большей или меньшей степени бываем причастны и мы. Выходит, что и народ святой, народ церковный, не только ветхозаветный, но и новозаветный, в той или иной своей части не до конца освобожден от этого золотого сна и безумия мира сего. Но пророки Божьи часто восставали против всякого рабства и безумия мира сего, утверждая особое безумие в свободе духа – ту мудрость, «которую мир сей не познал». Вот классическая строфа из Пушкина:
Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею Моей,
И обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
Действительно, люди мира сего достойны того, чтобы исполненный волей Божьей человек жег их сердца глаголом, великим пророческим словом. И пророк в этом смысле тоже безумен, хотя, конечно, иначе, ибо в нем всегда есть некое юродство Христа ради. Здесь я вспоминаю отрывок из одного своего старого письма, написанного еще 16 лет назад, в котором я почему-то вдруг коснулся этой темы. Хочу вам его привести.
Безумны алкоголик и наркоман,
Безумец безумен и нищий,
Безумны дети и живописцы
Эль Греко и Феофан.
Безумство питает аскезу,
Рождает преподобных тревогу,
Безумен поистине всякий,
Кто верит безумному Богу.
Теперь мне хотелось бы привести небольшую подборку цитат из Писания, которые касаются лжи. Хотя мы с вами вроде бы уже все знаем. Мы знаем, что есть область мира сего с его мудростью, которая непременно включает в себя ложь во имя высшего, т.е. то, что и называется «святой ложью». Мы знаем, что эта ложь тождественна лукавству, лести и злу. Мы знаем, что отец лжи – дьявол, причем всякой, и «святой» лжи. Тут, кажется, можно было бы и остановиться. Но все-таки, может быть, нам сегодня нужен еще отдельный разговор о тождестве, которое я только что упомянул. По меньшей мере интересно будет подумать именно о тождестве лести, лжи, зла, лукавства и в этом смысле – дьявольщины. Не случайно же слова молитвы Господней «избави нас от лукавого» на многих европейских языках звучат как «избавь нас от зла». Дьявол – лукавый и отец лжи, т.е. как раз то, что связано с ложью и лестью. Может быть, каждый самостоятельно подумает об этом и сделает некоторые выводы для себя. Мне представляется это полезным и не очень трудным.
Итак, я хотел привести несколько цитат, как бы нанизанных на одну ниточку, чтобы вы их услышали, ибо очень интересно то, что говорится в Писании об этих тождествах.
В Законе, например, в 19-й гл. Левита прямо говорится: «Не крадите, не лгите и не обманывайте друг друга, и не клянитесь именем Моим во лжи». А в книге Иова есть еще два места, которые привлекли мое внимание: «Как же вы хотите утешать Меня пустым? В ваших ответах остается одна ложь». Это к слову об утешении, о религии, которая всегда «должна утешать». А утешать любыми средствами нельзя, точнее, надо уметь утешать правдой, а не «пустым». В 27-й гл. Книги Иова сказано: «Доколе еще дыхание мое во мне и дух Божий в ноздрях моих, не скажут уста мои неправды и язык мой не произнесет лжи!» К чему это привело Иова, надеюсь, вы хорошо помните.
В Псалтири есть множество мест, которые так или иначе говорят о лжи, но я возьму из них лишь самый минимум. В 5-м псалме говорится Богу: «Ты погубишь говорящих ложь», а в 11-м: «Ложь говорит каждый ближнему своему; уста льстивы говорят от сердца притворного». В 58-м псалме сказано: «Слово языка их есть грех уст их». К сожалению, мы сейчас редко употребляем это понятие: «грех уст». В 62-м псалме: «Заградятся уста говорящих неправду». И вот еще одна интересная вещь, в 115-м псалме: «Я сказал в опрометчивости моей: всякий человек ложь». А в 118-м псалме: «Ненавижу ложь и гнушаюсь ею; закон же Твой люблю». И в 119-м: «Господи, избавь душу мою от уст лживых, от языка лукавого».
Много интересных мест о лжи есть и в книге Притч Соломона. В 10-й гл. говорится: «Кто скрывает ненависть, у того уста лживы». А вот еще одна связь, которой мы, к сожалению, не могли коснуться сегодня прежде: уста лживые тоже говорят о многом, они многое могут сказать о сердце человека. В 11-й гл. Притч сказано: «Устами лицемер губит ближнего своего, но праведники прозорливостью спасаются», т.е. они видят, распознают это лицемерие и этим избегают гибели. Вообще, лицемерие – тоже одна из интересных проблем, связанных с сегодняшней темой. Интересно, что прозорливость связана именно с распознанием лицемерия как особого рода лжи. Мы сейчас часто говорим о прозорливости, о «прозорливых старцах» и т.д., но далеко не всегда этот момент учитываем.
В 12-й гл. Притч говорится: «Уста правдивые вечно пребывают, а лживый язык – только на мгновение. Мерзость пред Господом – уста лживые». Интересно отметить, что здесь «уста лживые» явно ассоциируются с чем-то самым-самым неблаговидным, с самым греховным, потому что в Библии именно к таким вещам применяется формула «мерзость перед Господом». И еще интересно знать всем, что «лживый язык – только на мгновение». Если люди думают кого-то утешать «святой ложью», если они думают решать проблемы через ложь, то это как раз то, что ничего не решает, или решает только на миг и проходит.
13-я гл. Притч нам говорит: «Праведник ненавидит ложное слово»; и 17-я: «Лжец слушается языка пагубного», «неприличны знатному уста лживые»; а 19-я гл.: «Кто говорит ложь, не спасется ... кто говорит ложь, погибнет»; и еще: «Бедный человек лучше, нежели лживый». В 21-й гл. говорится: «Приобретение сокровища лживым языком – мимолетное дуновение ищущих смерти», а в 27-й: «Кто громко хвалит друга своего с раннего утра, того сочтут за злословящего».
Очень интересные примеры связаны с книгами пророков, ведь пророки часто обличали неправду и всякую ложь в жизни. Вот что сказано, например, в 59-й гл. Книги пророка Исайи: «Уста ваши говорят ложь, язык ваш произносит неправду. Никто не возвышает голоса за правду и никто не вступается за истину; надеются на пустое и говорят ложь, зачинают зло и рождают злодейство». И в той же главе: «Мы изменили и солгали пред Господом, и отступили от Бога нашего; говорили клевету и измену, зачинали и рождали из сердца лживые слова».
А вот пророк Иеремия, 7-я гл.: «Вот, вы надеетесь на обманчивые слова, которые не принесут вам пользы». И в 9-й гл. сказано: «Каждый обманывает своего друга, и правды не говорят: приучили язык свой говорить ложь, лукавствуют до усталости». Не правда ли, замечательные слова!
Пророк Софония в 3-й гл. своей книги говорит о том, что будет в Новом Завете, в Божьем Царстве: «Остатки Израиля не будут делать неправды, и не станут говорить лжи, и не найдется в устах их языка коварного, ибо сами будут пастись и покоиться, и никто не потревожит их».
И теперь приведем несколько цитат из Нового завета. Евангелие от Иоанна, 8-я гл.: «Диавол был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи».
Послание к ефесянам апостола Павла, 4-я гл.: «Посему, отвергнув ложь, говорите истину каждый ближнему своему, потому что мы члены друг другу». Это, конечно, сказано уже Христовой Церкви. О том же творится и в 3-й гл. его Послания к колоссянам: «Не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его». Именно ложь здесь ассоциируется с ветхим человеком, который «истлевает в обольстительных похотях».
Первое послание Тимофею, 1-я гл.: «Закон положен не для праведников, а для лжецов». В 4-й же гл. говорится о «лицемерии лжесловесников, сожженных в совести своей». И наконец, в Откровении ап. Иоанна Богослова, в 21-й гл., говорится о том, что «боязливых и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою».
Можно было бы закончить на этой оптимистической ноте (смех). Но все-таки я скажу еще несколько слов, чтобы нам сегодня еще добавить оптимизма. Как бороться со «святой ложью»? Опасность ее, как вы поняли, грозит нам справа и слева, с утра до вечера, днем и ночью. Это не просто ложь, не просто ненависть – здесь было бы проще, ибо нам проще их разгадать и легче с ними бороться, – это именно то, что мы пытаемся соединить со «святостью» и что многие поэтому пытаются оправдать. Это ложь, которую пытаются оправдывать высокими намерениями и благими целями. Как же с нею бороться? Думается, что для борьбы с нею прежде всего нужна сила благодати, сила добра, красоты и истины. В нас должен быть Дух Любви, Свободы и Истины, и тогда невозможно будет предаваться никакой лжи, тем более невозможно будет ее оправдывать, а значит и прибегать к ней будет не нужно.
Например, мы сегодня уже говорили относительно смертельно больных людей. В конце концов все же зависит от самого человека: может он вместить в себя трудности жизни, своей реальной жизни, или не может. Если он очень слаб, если он за всю свою жизнь не накопил никаких духовных сил и даже, наоборот, все разрушил в себе, тогда, конечно, по отношению к нему просто в силу милосердия, проявляемого ко всякому человеку, приходится идти на компромисс. Но это – свидетельство слабости этого человека, того, что он в общем-то прожил свою жизнь плохо. Если же человек имеет в себе силу трезвенно относиться к жизни и по любви, истине и свободе духа видеть ее такой, какова она есть, тогда прибегать к «святой лжи» ему уже не нужно.
Итак, как нам быть, когда мы сталкиваемся с фактами «святой лжи», с фактами компромисса, с фактами подобного рода выбора из двух зол пусть меньшего, но все же зла? На мой взгляд, здесь не надо спешить осуждать людей, а надо научиться в первую очередь им помогать, помогать выйти из их тяжелого личного или церковного состояния.
Как-то мы с вами уже говорили, что даже в случаях спорных и трудных, таких как вся переполненная «святой ложью» церковная история нашего времени, тоже не надо спешить осуждать. Верно, не надо оправдывать никакие в ней компромиссы и считать нормой то, что ею не является, но и осуждать не надо. Надо прежде всего поставить перед собою и другими вопрос: как могло случиться такое с нашей церковью? Как могло случиться, что та или иная часть церкви была поставлена в условия вынужденного выбора из двух зол? Хотя мы свидетельствуем, что в этой ситуации было выбрано меньшее зло. Пусть это был компромисс, пусть зло, но меньшее. Так бывает и на войне: один, защищаясь, убивает другого – и это есть настоящий грех убийства, это тоже выбор зла, хотя бы и меньшего. И все-таки эта ситуация всегда безблагодатная, всегда нехристианская.
Как же могло случиться с церковью то, что ее институции приходилось и приходится защищать безблагодатными средствами? Не саму Церковь, подчеркиваю, а ее институции, ее учреждения, ее приходы, ее епископат, ее имущество и т.д. Это вопросы сложные, и чтобы их решить, надо заглянуть очень далеко назад, в церковную историю, и сделать это надо очень честно, с высоты опыта нашего времени. Мы должны здесь выступать и решать эти вопросы не с позиции политических страстей.
Это трудно, но очень нужно. Ибо это касается, конечно, не только кого-то третьего, вне нас. То, о чем я сейчас сказал, касается именно нас, пока мы как христиане до сих пор попадаем в ситуации выбора из двух зол, в ситуации компромисса, в ситуации лжи, пусть и такого особого разряда, как «святая ложь». Многие ли из здесь присутствующих могут похвалиться тем, что они никогда не попадали в такую ситуацию? Поэтому нашу сегодняшнюю тему хочется закончить словами Господа, не оправдывающими грех, но отвращающими нас от всякого осуждения: «Кто из вас без греха, пусть первым бросит камень».
Вопросы и ответы
Как Вы считаете, уклониться от лжи, не сказав ничего – ни лжи, ни правды, – лучше ли будет?
Да, иногда это не только лучший, но и единственный выход из положения. Иногда сказать всю правду в ответ на вопрос бывает равносильно предательству. Предательство так и совершается. Другое дело, что есть более мягкие случаи, но в этом надо разбираться: желая говорить правду, имея силы на это, вполне ли возможно говорить всю правду, или надо сказать не всю правду, или надо промолчать. Иногда промолчать – равносильно неправде, иногда промолчать – хуже всего. Но это зависит от нравственной ситуации. А иногда сказать полуправду хуже, чем сказать неправду. И такое может быть. Надо рассматривать ситуацию в целом. Но иногда, повторяю, просто нужно не договорить или промолчать, и это не будет ложью.
Все-таки Вы оставляете лазейку для «святой лжи», употребляя выражения «вынужденно», «из двух зол меньшее». Оставив ее, можно зайти далеко, точнее, глубоко. Допустимо ли в церкви заранее даже предполагать для себя возможность такой ситуации? Дьявол ведь отец всякой лжи. Речь идет, конечно, не об осуждении кого-то.
Вы совершенно правы. Если бы все люди были, так сказать, открыты Богу, то, конечно, не надо было бы ничего этого допускать. И я уже говорил о том, что будет, если остается лазейка для «святой лжи» – а она в жизни остается, – и действительно здесь можно зайти очень далеко и очень глубоко. Это огромная опасность, но она есть только постольку, поскольку люди находятся не во власти Божьей, поскольку они находятся так или иначе уже во власти дьявола. Именно тогда, когда веры у человека существенно не хватает или ее вовсе нет, ему нельзя сказать всю правду. Это отнюдь не радостная констатация нормы или факта.
Это отнюдь не равнозначная ситуация для верующего человека и для неверующего. Я надеялся, что это понятно хотя бы из контекста нашей беседы. Совсем не безразлично, как живет человек. Именно от этого зависит, можно ему сказать всю правду или нельзя, нужна ему или не нужна «святая ложь».
Ложь действительно остается ложью и тогда, когда говорится о лжи для пользы церкви. Да, в церкви были ситуации – и сейчас они отчасти остаются, – когда вся правда не говорится, а иногда говорится даже прямая ложь. И это отнюдь не свидетельство о норме ее внутренней и внешней жизни. Я уже говорил, что оправдать ложь нельзя, никогда и никакую, потому что действительно «отец всякой лжи – дьявол». Для чего же я читал так много ярких цитат из Священного писания – как вы думаете? Другое дело, что лазейка остается потому, что мы сами себе оставляем ее. Давайте же не оставлять эту лазейку, тогда и не будет этой проблемы.
Это очень важный вопрос. Я очень рад, что он поступил, несмотря на то, что я прямо и косвенно сегодня уже говорил об этом. Можно зайти далеко, можно зайти глубоко, но не надо вообще заходить в это, так сказать, место. Понимаете, не надо! Мы с вами уже давно встречаемся и говорим о том, что такое борьба со злом, как и о том, что в принципе у всех есть три возможности этой борьбы: во-первых, выбор из двух зол меньшего, во-вторых, в соответствии со слонами апостола: «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром», и в-третьих, в случае, когда зло уже тотально побеждается любовью, благодатью Божьей, когда оно снимается просто в другом измерении, иным измерением. Но это совсем не равнозначные пути, ни в коем случае! Иначе, действительно, зачем же человеку становиться верующим, зачем ему стремиться всю свою жизнь познавать Бога?
На оборотной стороне пластинки Сергея Аверинцева «Духовные стихи» описан случай, когда одной молодой девушке в годы репрессий дали 25 лет заключения. Все ее знакомства, увлечения, вся молодость, жизнь стали нереальны, все стало иллюзией. Но в камере в праздник Успения Пресвятой Богородицы она стала петь песнопения, посвященные празднику, все, которые знала, и это было единственной реальностью. Было ли это святой ложью или действительно реальностью? Ведь для многих людей уход в религию – это уход от реальности, от правды, это утешение в скорби. Или это была настоящая правда, и единственная?
Я думаю, что Сергей Сергеевич все-таки имел в виду именно эту единственную, настоящую правду как единственную реальность, зная, что эта высшая реальность не настолько зависит от внешних обстоятельств, как нам часто кажется. Зависит, но не настолько. Она не определяет всей жизни. Важно знать, что определяет человека: внутреннее или внешнее? Очень плохо, наверное, когда мы определяемся только внешними обстоятельствами.
Пожалуйста, прокомментируйте притчу о неверном управителе в той части, в которой, как кажется, имеется момент и по сегодняшней теме: «Приобретайте себе друзей богатством неправедным».
Это именно притча, а коли притча, то она всегда не укладывается в область одной этики. Мы с вами все-таки не случайно сегодня говорим о христианской этике и на первых встречах всегда определяем границы этики, ибо в ней еще не вся жизнь, ибо жизнь богаче, больше. В притче же говорится просто о другом. Это не нравоучительная вещь, не прямо нравоучительная, поэтому ее нельзя понимать буквально. Это целостный образ, в котором под «богатством неправедным» подразумевается просто материальное богатство, которое может оказаться на службе человеку, на службе делу его спасения, для обретения которого нет необходимости в «святой лжи».
Человек хвастает – это видно. Надо ли уличать его? Надо ли вообще кого-то уличать и надо ли говорить правду тем, кто ее не хочет знать, кто бежит от нее? А если это когда-нибудь поможет им все-таки обрести истину?
Я ни в коем случае не хотел сказать, что не надо уличать человека. Евангелие прямо говорит, что «если согрешил против тебя брат твой, то пойди и обличи его между тобою и им одним».
Да, если твой брат согрешил против тебя, то тебе непременно следует пойти и обличить его, но надо смотреть, как это сделать. Это надо уметь делать. Здесь тоже нужны такт и мера. Я думаю, что всегда можно положить предел всякому злу. Надо найти силы для этого и форму, способ. Из этой записки, к сожалению, не видно, какие отношения между людьми, поэтому я не могу дать никакой конкретной рекомендации. Это Вы сами должны сделать.
Надо ли говорить правду тем, кто ее не хочет знать? Дело в том, что люди противоречивы: даже если человек не хочет знать правду одной своей частью, то какой-то другой своей частью он знать ее хочет. И может быть, что он-то хочет знать ее больше других, отстраняя ее от себя. Такое бывает. Все опять же зависит от того, насколько Вы достучитесь до человеческого сердца. Бывает ситуация, когда человек никого просто не допускает до себя. Такое тоже может быть, и тогда вы уже ничего сделать не сможете. Насильно такие вещи не делаются.
Бывают ситуации, когда человек совершенно искренне защищает большую ложь. Если он будет делать наоборот, то будет тоже лгать, потому что убежден, что эта ложь есть правда. В каком случае человек лжет? Когда искренне проповедует большую ложь или когда проповедует правду, но на самом деле думает, что он лжет?
Спрашиваете, в каком случае человек лжет? И в том, и в другом случае. По-разному – это другое дело. Это только две ситуации, вообще же лживых ситуаций много. Когда человек искренне проповедует большую ложь, или даже очень маленькую – неважно, человек очень часто верит в то, что говорит. Даже если вначале он чувствует, что лжет, – потом он сам себя убеждает в том, что так оно все и есть. Люди любят жить в иллюзиях. Понятно, что ложь есть ложь. Если совесть человека ничего ему не подсказывает, если Закона Божьего он не знает, Правды Божьей не знает, пути Правды не знает, то так оно и будет. А если он уверен, что он лжет, то даже если эта ложь совпала с правдой, то он лично все равно лжет. Перед совестью своей он лжет. С чем бы это объективно ни совпадало, ему самому это радости не даст. Хотя вот апостол Павел писал, что он радуется всегда, как бы ни проповедовали Христа – искренне или не искренне, лишь бы проповедовали. Но у апостола Павла были свои резоны так говорить, поскольку он сам тогда был в стесненных обстоятельствах. И вообще это была некоторая особенность стиля апостола Павла и даже его миссионерской тактики. Это уже особый вопрос.
Разрешите, пожалуйста, насущный вопрос: не впадаем ли мы в «святую ложь», ведя небогоугодный образ жизни, а потом траволечением, зарядкой, парной баней восстанавливая свое здоровье? (Смех.) С другой стороны, как выжить без этих «костылей» – физзарядки, баньки, травки и т.д. в наш гиподинамичный век?
Как быть и с нашей работой, на которой мы, в большинстве своем, отбываем только время или вместо которой уходим в коммерцию?
Конечно, без баньки, без травки и физзарядки – плохо дело в наш гиподинамичный век. С этим я согласен. Я же не против этого, пожалуйста – это для тех, кто любит это, кто этого хочет. Даже и я за физическую культуру, только не надо ее сводить к физкультуре. Когда человек ведет небогоугодный образ жизни, а потом пытается восстановить свое здоровье, что же ему остается делать, как не баловаться травкой и прочая, и прочая?
А с работой – да, действительно, я сегодня уже упоминал рабочие отношения как одну из важнейших областей, где распространена «святая ложь», хотя не разворачивал эту мысль. Это очень большая тема. Современный человек очень часто лжет на работе, иногда просто своим присутствием там, хотя бы потому, что он часто делает дело, которое, заранее известно, идет в корзину. Он заранее знает, что оно никому не нужно. Он идет туда просто получать деньги, «отбывать номер», как говорится. Это трагедия массы современных людей, и от этого надо уходить. Сейчас появились новые возможности. Пока они не универсальны, пока еще не каждый человек может найти под себя работу или создать ее, особенно если это пожилой человек, или больной человек, или если у него еще какие-то особые обстоятельства, или если он живет в такой местности, где возможности ограничены. Таковым это трудно. Но в Москве сейчас может найти себе работу любой, практически любой. Сейчас появилась эта возможность, которой раньше почти не было, – для честного человека, конечно. Но к этому надо стремиться. Работа есть работа. Она всегда будет связана с какими-то вещами, которые нам не нравятся, иначе это будет уже не работа. Но все-таки она должна максимально соответствовать нашему служению, что ли, нашему предназначению, нашему таланту, данному нам свыше.
Раскройте, пожалуйста, понятие трезвенности.
Это уже совершенно особая тема, из христианской аскетики. Тут есть хорошая литература. Возьмите отцов-аскетов, почитайте. Главная суть в том, что у человека все должно быть на своих местах и все в меру. У каждого человека должно быть чувство меры, такта и чувство духовного вкуса. Ничто не должно быть гипертрофированным, ничто не должно быть подавленным, все должно стремиться к гармонии духа, души и тела, к полноте и совершенству. Трезвенность – это и есть благодатное чувство реальности, которая требует от нас в жизни мужества и определенного духовного воспитания и образования.
Стоит ли обличать человека, если это ничего не изменит, а лишь обозлит его?
Этот вопрос, скорее всего, принадлежит человеку молодому, не очень опытному. Он еще живет в рамках Ветхого завета. Помните, как там сказано: «Не обличай кощунника, чтобы он не возненавидел тебя; обличай мудрого, и он возлюбит тебя». Да, это совсем не Новый завет, совершенно очевидно, по духу сразу видно, что это завет Ветхий. Новый завет дает нам основания для веры в человека, Ветхий же завет такого основания ещё не дает. Поэтому эта записка и может принадлежать или очень молодому человеку, или уж человеку, очень много повидавшему и в какой-то степени отчаявшемуся в жизни. Мне приходилось встречаться с такими людьми, которые говорили, что вот, я всю жизнь доверял человеку, а он мне... и дальше следует несколько рассказов из жизни, более или менее правдивых. В результате делается вывод, что верить людям вовсе не надо, не следует.
Знаете, надо верить всякого человека, но надо и обличать, только при этом надо, повторяю, уметь это делать. Никогда не Думайте, что ничто не может изменить в человеке какого-то его греховного состояния. Всякий человек может измениться, если он того захочет. Он может не хотеть – тогда даже Бог не сможет ничего сделать, а тем более мы, грешные. Здесь тоже нужна трезвенность. Но пытаться, стараться изменить человека, обличая его, т.е. выявляя для него его грех, нужно во всех случаях.
Правда на земле всегда субъективна, т.к. проходит через сознание человека. Значит, она не полна?
Это немного странно, потому что «правда на земле» – это одно, а то, что «проходит через сознание человека», – это уже немного другое. Осознание правды Божьей есть в Откровении, оно есть в Слове Божьем. Если человек думает лишь через свой опыт и свою совесть узнать всю Божью Правду, он, действительно, всего не узнает, не познает. Но для этого и есть еще общечеловеческий опыт и Писание.
Вторая часть той же записки:
Абсолютной правды, как и абсолютной истины, на земле нет.
Ну, что есть истина, как вы знаете, – это старый вопрос. И обращен он был именно ко Христу, к Истине, явленной на земле. Так что эта вторая фраза меня тоже немного смущает.
Далее Вы пишите:
А неполная правда не является ли ложью?
Об этом мы тоже говорили: может быть так, а может быть и иначе. И далее:
В науке часто одна истина, просуществовавшая долгое время, впоследствии опровергается.
Ну, опять же, не опровергается, а восполняется, т.е. она все равно существует в следующей, только «в снятом виде». Даже марксистско-ленинская диалектика, столь убогая философия, и то знала это.
Каким образом наука в собственном смысле этого слова может быть причастна ко лжи, если она чуть ли не единственный критерий, по крайней мере в практических вопросах, позволяющий дифференцировать истину и ложь? Поскольку доказательства бытия Божьего пока вне компетенции науки, наука в собственном смысле, по определению, отрицать Его существование не могла.
Да, конечно, не могла и не может отрицать Его – с большой буквы. В том-то вся ложь и заключалась, что она делала то, что не должна была делать по определению. В том-то и вся суть! А идеологизация науки... Совсем недавно все правоверные представители науки утверждали, что наука партийна. Это сейчас мы стали забывать все эти «замечательные» термины. Недавно же это еще всерьез входило в учебники и многие с пеной у рта все это защищали. Конечно, наука без злоупотреблений, некая чистая наука, как и некое чистое искусство, непричастна ко лжи, но проблема именно в том, что в жизни-то она в таком чистом виде встречается редко.
Как Вы относитесь к статье «Чекисты в рясах» в газете «Аргументы и факты»? К митрополитам Ювеналию, Питириму, Филарету, к Катакомбной церкви, к Богородичному центру?
Я уже упоминал об этом, по-моему, в прошлый раз. Не к митрополитам, отношение к митрополитам – вопрос другой, а вот к самой статье... Мне кажется, что, исходя из того, что я сегодня говорил, очень легко сделать выводы, что как раз там этот вопрос разбирается с позиции политических страстей. И именно это я сегодня отвергал в принципе. При этом я утверждал, что в Церкви не существует оправданий какой бы то ни было лжи, даже «святой».
К Богородичному центру – мы тоже как-то об этом говорили – я отношусь как к той части Катакомбной церкви, что в катакомбах загнила и родила ложь, корни которой начали развиваться давно, не один век назад. В богослужебных текстах «богородичников» можно найти некоторые вещи, очень близкие к еретическим. То есть теперь, когда появился Богородичный центр, родилась явная ересь – учение о Третьем завете с сошествием духа Богородицы. Теперь как-то строже начинаешь смотреть на прошлое наследие, на то, что люди как-то действительно перекланивались, создавая культ Божьей Матери, уже несколько оторванный, по некоему «католическому» типу, от почитания Самого Сына Божьего, Христа. Все это очень печально.
Хотелось бы узнать Ваше мнение о деятельности Богородичного центра и, если это удобно, об о. Иоанне. Как Вы считаете, может ли быть присущ лексике Богородицы административный тон?
Конечно, нет. Это настолько очевидная прелесть о. Иоанна, что вряд ли здесь могут быть два мнения. И настолько понятно, почему сейчас его выставляют вперед и чуть ли не каждый день, стоит где-то ему слово сказать, его везде публикуют. Это такая искусственная, ужасная вещь, которая делается современными СМИ. И конечно, очевидна неподлинность его откровений. Это даже не нужно доказывать – достаточно два слова прочитать для тех, кто что-то вообще понимает. Как всегда, эти вещи распространяются в эпоху, когда никто ничего не понимает. Так давайте попробуем справиться именно с этим!
Если человек, по духу недобрый, делает доброе дело, например уступает место в транспорте, потому что ему не хочется выглядеть в глазах людей плохим, – это «святая ложь»? Если нет, то только чистое сердце способно не лгать.
Конечно, только чистое сердце способно не лгать! Вы совершенно правы, я с Вами совершенно согласен. Уступать место в транспорте очень хорошо, и хорошо, если не хочется выглядеть в глазах людей плохим, – в принципе, это совсем не так дурно. Но, конечно, лучше, когда это идет изнутри, а не по закону. Однако лучше по закону, чем никак. Все-таки не будем и об этом забывать, потому что в человеке возможно движение и от внешнего к внутреннему. Мы всегда говорим о главном движении – от внутреннего к внешнему, но ведь есть и обратное. Аскеза как раз строится на этом. Когда человек с чем-то внутренне не справляется, не может справиться, просто на это сил нет – он, может быть, и хочет это сделать, но не в силах, – тогда создаются какие-то внешние условия, которые необходимы, чтобы измениться внутренне.
Муж моей подруги не верен ей – я в растерянности (смех). Сказать ей – кажется безнравственным, молчать – похоже на «святую ложь».
Ситуация житейская и многим из вас, конечно, знакомая. Говорить или не говорить подруге о ее муже, доносить на мужа или не доносить? Я думаю, что они должны сами разбираться. В семейные дела вообще лучше не вмешиваться. Лучше не знать о том, что делает ее муж (смех), тем более, что люди любят здесь ошибаться. Как-то очень часто так бывает. Но иногда и не ошибаются. Что же? Во всяком случае, наверное, если уж искоренять зло, так лучше начинать с источника зла. Мужу надо исправляться, а не травмировать бедную свою жену дальше, а то и она может растеряться.
Пожалуйста, объясните, что Вы подразумеваете под культурой тела.
Его некую гармонию, конечно же, в процессе возрастания и (или) укрепления. В теле человека очень многое заложено, о чем мы и не подозреваем, или чем пренебрегаем, или чего даже стыдимся, иногда зря. Мне представляется, что мы потеряли эту культуру тела. Когда читаешь раннехристианские тексты, это очень ярко видно. Там красоте тела, гармонии тела уделяли большое внимание. И там не забывали слов ап. Павла о том, что Богу мы должны принести в совершенстве и дух, и душу, и тело. Потом стали говорить только о совершенстве духовном, и это была уже редукция христианской антропологии.
Пожалуйста, расскажите о роке (смех).
Вот видите, чего мне только не приходится делать пред вами! Я бы с удовольствием, конечно, предоставил это кому-то другому, но что делать – сам «назвался груздем»... Тенденции, которые проявляются в массовой молодежной культуре, известны! Я по-настоящему их воспринимаю как важные «лакмусовые бумажки» для осознания душевного, физического и духовного состояний людей, духовного даже в первую очередь. Я далек от однозначных, одномерных оценок таких явлений. Мне представляется, что в них есть вещи очень значительные. Но совсем не случайно на свете появился рок, как и спорт. Особенно рок – сейчас не буду сюда же вплетать спорт, это сложное дело.
Такая культура появляется тогда, когда людям хочется расслабиться, отдохнуть, когда им уже не нужно «со страхом совершать свое спасение». И поэтому совершенно не случайно это явление появилось и распространилось в Англии и США, т.е. в странах некафолической церковной традиции. Для меня это совершенно очевидный факт. Или еще в полуатеистических странах. Впрочем, почти все страны, бывшие христианскими, теперь полуатеистические. Но особенно – страны некафолической традиции, т.е. не православной и не католической. Америка все-таки, не будем забывать, прежде всего протестантская страна. Хотя там сейчас очень много католиков, но и католицизм там немного особый. Даже и иудаизм там немного особый, как вы знаете, в основном не ортодоксальный.
Современная массовая молодежная культура, в том числе рок, – это следствие глобальных ошибок церковного учения и церковной жизни. Это одно из следствий того несовершенства в вероучении и практике, о котором мы часто забываем. Мы им часто пренебрегаем. Нам кажется, что все это лишь какие-то человеческие рассуждения, мудрость человеческая. Многие говорят: «Зачем нам аскетика и какое-то богословие? Это все для любителей и узких специалистов, а вообще надо жить так-то и так-то. Помогай ближним, допустим, пойди в больницу, помоги несчастным – вот это да. Какие-то там рассуждения, какие-то толстые книжки, какую-то догматику и аскетику придумали... Зачем нам все это?» А между тем известно, что количество даже тех больных, которых надо посещать, в большой степени зависит от той догматики и аскетики, которая описывается в этих толстых книжках. В частности, и наше общество никогда не выйдет из своего разлагающегося состояния, если не будут писаться и читаться хорошие книги по аскетике, догматике и т.д. Потому что если они хорошие, то они живые. Это не мертвые, не схоластические тома.
Рок с этим прямо связан. Рок – это развлечение для тех, кто уже спасен, это как бы активный отдых и физкультура, это расслабленность от вседозволенности, при всем при том, что люди там тяжко работают – те, кто работает. Посмотрите, сколько и в роке пота, – это же ужас! Как включишь эту музыку на TV, так обязательно показываются такие потные тела, прямо как в аду (смех). Это очень заметно, к слову говоря, и это входит в эстетику рока. Рок невозможен без крупного потного тела. Ну ладно, я не буду говорить об эстетике, об этом потом.
Почему спорт – зрелище для рабов?
Нет, это не просто зрелище для рабов. Вы вспомните историю. Кто хотел «хлеба и зрелищ»? Кто требовал «хлеба и зрелищ»? Вольноотпущенники и рабы в период разложения рабовладельческого строя, вольноотпущенники в первую очередь, т.е. люди уже формально свободные, но с рабской психологией. Современный народ, как вы чувствуете, мало чем от них отличается. И это очень ясно видно. Когда людей хотят отвлечь от чего-то серьезного, тут же начинают увеличивать внимание к спорту. Недавние попытки сократить спортивные телепередачи вызвали колоссальный протест в народе, потому что народ-то привык именно к удовлетворению вот этой потребности в «хлебе и зрелищах». А вообще, ему на многое было наплевать. Вот только сделать зрелище из заседаний Верховного совета надолго как-то не удалось (смех). С хлебом теперь тоже туго. Так что оставался только спорт да рок.
А. Копировский. И о роке, и о спорте хочется чуть-чуть добавить. Этот вопрос вполне актуальный и острый, тем более что у меня есть личный опыт участия и в том, и в другом, так сказать, непосредственно, не в качестве общего, коллективного участника. Мне вот что хотелось бы заметить по поводу рока. Начало его у нас – в широком смысле «массовое распространение» – приходится где-то на вторую половину 60-х годов. И мне думается, что ведь многие люди из тех, кто тогда и слушал, и играл, скажем, в ансамбле, как мне это пришлось, включалось просто в ритм. Ритм позволял выходить из той дикой, совершенно серой обыденности, в которой все тогда, по крайней мере большинство, жили. Я имею в виду людей абсолютно нецерковных. Когда мне пришлось поинтересоваться все-таки содержанием тех замечательных английских слов, которые все выкрикивали, я был потрясен – настолько они примитивны. И когда я теперь слышу некоторые песни, совершенно в такой же дикой рок-манере, но наши, отечественные, я поражаюсь уже тому, насколько рок все-таки русифицировался в культурном плане. У нас, как вы помните, содержание почти всегда преобладало над формой. Бывала и у нас какая-то замечательная гармония, например в эпоху Андрея Рублева, между живописью и сюжетом, но уже в XVII веке содержание пошло наверх, в ущерб форме. У передвижников, или даже еще лучше в живописи критического реализма (Перов и т.п.), а тем более в чистой литературщине, чистой публицистике – там форма была всегда где-то на заднем плане. Вот эти элементы вполне ощутимо вошли и в наш рок, по крайней мере в лучшие его вещи, и мне кажется, это хорошее, очень хорошее явление в тех пределах, в которых оно вообще может называться хорошим. Я хочу сказать, что если исключить фанатов рока, людей, которые теряют разум и сознательно себя к этому подвигают, – таких все-таки сравнительно немного, – то для большинства людей нецерковных это хоть какое-то приобщение к культуре и к тому положительному, что она несет. Я уж не говорю про какие-то вершины, которые есть во всяком культурном явлении, и в массовой культуре тоже. Это опять исключения, но им так и положено быть.
Что касается спорта, то это не столько, может быть, зрелище для рабов – тут, действительно, не совсем корректно был задан вопрос, – сколько зрелище, делающее раба, ведущее к внутреннему рабству. Кстати, как и участие в профессиональном спорте, или по крайней мере в том, который раньше еще не назывался профессиональным. Мне тоже пришлось в этом поучаствовать. Это очень тяжелая внутренняя атмосфера, совершенно не товарищеская, не братская. Никаких, даже элементарных, нравственных позиций здесь нет. Исключения я не имею в виду. Если какое-то высокое самопожертвование и проявляется в самом выступлении, в акте, в какой-то спортивной игре, то все-таки эти исключения можно перечесть по пальцам. Это действительно какое-то невероятное вдохновение, я думаю, больше присущее все-таки нашему, русскому спорту. Это всегда, как Матросов, – броситься грудью куда-нибудь и совершить что-нибудь героическое, хотя бы на футбольном поле, потому что больше абсолютно негде. У нас, я помню, смаковали в 1958 г. победу олимпийской сборной по футболу в Мельбурне, когда решающий гол забил футболист со сломанной ключицей. Он не ушел с поля боя. Вот такие моменты, конечно, очень высокие. Но, повторяю, кто нырнет чуть-чуть вниз – спасибо Юрию Власову, он наконец-то это широко обнародовал, – тот понимает, что это такое. Рабство здесь просто подстерегает и поражает человека, начиная с физического плана, когда человек к сорока годам – уже, как правило, выжатый лимон, и кончая духовным, потому что мир спорта очень жестокий и бездуховный. С интеллектом здесь – сами понимаете: когда наши замечательные спортсмены открывают рот на телевидении, то как-то уж очень их жалко.
О. Георгий. Относительно рока я все-таки хочу повторить свой акцент на том, что это прежде всего явление бездуховного мира. Это некий суррогат духовности, душевности и физической культуры. Да, это суррогат, но это, конечно, тоже вера и выявление веры, только надо разбираться, какие здесь вера и ее выявление. И поэтому для меня это в первую очередь по типу, типологически – явление протестантское, в котором действительно уже не нужно «со страхом совершать свое спасение». Не нужно, не требуется, ибо ты уже спасен. Послушайте баптистские песни – вам станет сразу «хорошо» и все ясно.
Были ли в Вашей практике случаи, когда «святая ложь», сознательно сказанная человеку, принесла хороший плод? Если, конечно, предварительно обратиться к Богу с молитвой.
Таких случаев не было. И более того: если и мне самому приходилось прибегать к «святой лжи», то перед этим молиться никак не хотелось. Так что ваша ситуация мне кажется несколько нежизненной.
Муж не пускает жену в храм. Жена говорит: «Я пошла к подруге», а сама – на службу. Так благословлено. Каким Вам видится выход из этой ситуации?
Переблагословиться, естественно. По-другому нельзя. Это вопрос, скорее, уже к духовнику, или, вернее, не к духовнику, а к человеку, который благословлял. Тут надо искать выход. Поиск выхода из таких ситуаций непрост, он не лежит на поверхности. Это дело тонкое. Но никак нельзя благословить говорить ложь. Нельзя, в принципе нельзя!
Иаков дважды обманул своего отца, и все-таки Господь почему-то во всем помогал ему. Разве он не согрешил?
Я кратко сегодня уже говорил, что в Библии, в Ветхом завете, есть целый ряд случаев, когда действительно описываются ситуации такого выбора – компромиссные ситуации выбора из двух зол меньшего. Это касается и патриарха Иакова. Но это время именно Ветхого завета, даже еще до Моисея. Это очень важно. Тогда были другие представления о нравственности. Нам нельзя совершать здесь акт модернизации, т.е. подходить к древним библейским персонажам с мерилами новозаветной нравственности. Потому что, когда сейчас мы говорим о нашем отношении к «святой лжи», мы говорим с позиций христианских в христианскую эпоху, с учетом сил, данных нам Христом в Его Церкви, в Новом Завете. Это принципиально важно. Этих сил в мире до Христа вообще не было, понимаете? Не было! Нельзя было их и спрашивать. Две-три тысячи лет назад я бы читал нам эту лекцию совсем по-другому.
Стоит ли говорить правду, если не хватает аргументов защищать ее?
Такие аргументы стоит искать. Это действительно стоит делать. Правда сама имеет некоторую внутреннюю убедительность, это тоже важно, но только если она выражена как следует.
Нецерковный человек говорит: вы видите истину в Библии, мусульмане – в Коране, коммунисты – в моральном кодексе. Там тоже все хорошо написано. И все считают, что они правы. Что сказать этому человеку?
Конечно, все считают себя правыми, это естественно; но я и говорил, как дорого стоят ошибки. Человек имеет право считать себя правым – и коммунист, и мусульманин, и христианин, и такой, и сякой, и православный, и неправославный. Человек имеет право на ошибки, но зачем же ошибаться? Зачем же этим правом пользоваться? это вопрос немного другой, не из нашей сегодняшней тематики. Что ость истина? – это уже вопрос Богопознания, вопрос познания Истины, вопрос познания Правды. Это вопросы, на которые мы стараемся отвечать во всем цикле наших бесед. Мы не задаемся этими допросами в отдельности. Вот уже третий год мы с вами ежемесячно встречаемся, и я думаю, что из одной только лекции ответ на все вопросы получить невозможно. А что сказать человеку нецерковному? Ищите – и найдете! Пусть он читает писания – кто бы он ни был, – пусть при этом проверит себя по духу и по плодам, выверит свою правду, – и найдет для себя ответ.
Как связать обличение греха в близком человеке и слова: «В чужом глазу и сучок видите, а в своем и бревна не замечаете»? Надо ли при этом быть уверенным в отсутствии у себя бревна?
Когда речь идет об обличении греха в любом ближнем, речь идет о дерзновении. Речь идет о той борьбе за человека, а не против него, которой пронизано все Священное писание. Это совсем не противоречит тому, что надо видеть свои бревна. Но надо понимать, что и сучки – тоже неприятное дело, если они в глазу. Потому что если ты сегодня поможешь брату твоему вынуть сучок из глаза его, то, может быть, завтра он поможет тебе вынуть и твое бревно.
Можно ли говорить, что Бог всемогущ, если есть сферы, где Он бессилен? Например, когда человек не приемлет воли Бога.
Конечно, можно говорить, что Бог всемогущ. Но только всегда, когда мы что-то говорим о Боге, надо знать контекст этих выражений. Надо знать, что всемогущество Бога не означает всемогущество произвола. Это всемогущество Свободы Божьей, полноты Его Свободы и Любви. Но не произвола! Бог никогда не творит по произволу, Бог не творит зла! Даже внутри Него нет сил это сделать, ибо Он есть Любовь, со злодейством несовместная.
Как же все-таки относиться церковному человеку нашего времени к действиям митрополита Сергия? С одной стороны – компромисс, «святая ложь», с другой – надо учитывать условия. Можно ли сказать, что это ситуация выбора из двух зол меньшего? Я все-таки принимаю это как меньшее зло, не оправдывая его, понимаю, что это было необходимо для церкви в тот момент. А Вы?
Вы повторили мои слова, или я Ваши – не знаю (смех).
Известно ли Вам что-то о личном покаянии митрополита Сергия?
О такого рода личных покаяниях патриарх Алексий II уже говорил. Мне же известны некоторые подобные факты из жизни тех патриархов, которых я прежде лично слышал, видел и таким образом как-то знал: патриархов Алексия I и Пимена. Думаю, что патриарх Сергий, будучи по-настоящему великим богословом, тоже имел свою совесть пред Богом.
Вы очень справедливо сказали: не осуждать, а помогать надо. Это относится и к истории нашей церкви, т.к. она – опора и надежда в Истине. «Святая ложь» не свята. Как Вы думаете, будет ли помощью здесь наше всеобщее покаяние, признание во всеуслышание той лжи, пусть названной «святой», вольными или невольными причастниками которой все мы соделались? «Если око твое темно, то и тело твое темно будет».
Совершенно верно. Я считаю, что мы все должны это покаяние чувствовать, даже если кто-то не чувствует своей личной причастности к той лжи. Некоторые из нас не были связаны такими ситуациями, которые требовали бы от них «святой лжи». Но мы ведь одно тело церковное. И действительно, нужно каяться пред Богом и людьми в этой лжи всем, но не забывать, что пред Богом на первом месте здесь – именно само покаяние. Это не должно быть политической акцией. Сейчас в призывах к покаянию есть одна большая неправда. Они опять же делаются с политических позиций. Церковь пытаются привязать к покаянию, принудить к нему так же, как это делается в отношении коммунистов, путчистов и я не знаю каких еще «-истов». Да, весь народ должен покаяться, потому что весь народ согрешил. Те, кто не согрешил, – они в Царстве Божьем, они святые. Но народ согрешил, и народ согрешил немало. Пока же никто не хочет на себя принимать этого, и тут мы неправы, принципиально неправы. Очень легко показывать пальцами на других, особенно на тех людей, которые оказывались в действительно безвыходной ситуации. Хотите проверить, правильно ли это? – Поставьте себя, хотя бы только мысленно, на их место. Вам все станет очень ясно.
Вы сказали, что необходимо обличать грехи человека, помогать ему выявить его грех. Как помочь священнику выявить его собственные грехи? Простите за дерзкий вопрос.
Священник ничем не отличается в этом смысле от всякого другого человека. Любой священник – тоже человек и, следовательно, также грешен. И ему надо помогать не меньше, а, по моему глубокому убеждению, даже больше, чем другим людям. В том числе и в покаянии. Только надо это уметь делать. Повторю еще и еще раз: в любом случае любой призыв к покаянию должен быть тактичен, и любая помощь, любое обличение должно быть не на публику, не во имя свое, с позиции не против человека, а за человека. Вот если мы хотя бы это сегодня усвоили, то слава Богу за все!
28 октября 1991 г.
Текст приводится по изданию «Кочетков Георгий, свящ. Беседы по христианской этике». Выпуск 5. 2-е изд. – М.: Свято-Филаретовский православно-христианский институт 2009. – 96 с.
Кочетков Георгий, священник
Кандидат богословия, главный редактор научного журнала «Вестник СФИ»