С точки зрения катехизации к молодежи можно относить людей от 20–21 года (нижняя возрастная граница для начала взрослого оглашения) до 29–30 лет.

Специфика молодежи

— Недостаток жизненного и духовного опыта, при этом во многих областях жизни молодежь значительно опережает взрослых (например, во владении техникой, в вопросах, связанных с определенным образом мышления, ориентации в жизни).

— Стремление и открытость к новому (новым знаниям, новой жизни и т. п.).

— Способность оценить образный язык, язык культуры, искусства, примеров.

— Самонадеянность, ощущение, что все знает.

— Ложная надежда на «светлое будущее», обесценивание настоящего.

Особенности современной молодежи

— Обостренное восприятие понятия справедливости, социальной справедливости, неправды в отношениях отцов и детей (сейчас слишком многие грехи взрослых становятся очень явными), экзистенциальные проблемы, усиление эсхатологических переживаний.

— Кризис ответственности.

— Сопротивление авторитету старшего.

— Демагогичность (идеологичность).

— Потребительство.

— Неспособность прилагать услышанное к собственной жизни.

— Неумение и неготовность переносить трудности, лишения, ограничивать себя.

— Отсутствие или принципиальный недостаток жертвенной жизни, опыта милосердной любви.

Основа катехизации молодежи — пример взрослых, пример целостной жизни во Христе (а не те или иные сведения и знания), а также дела милосердия. Большую роль играет культурная составляющая оглашения (через приобщение к языку культуры и искусства).

Проблемы катехизации молодежи

— Мир и сама молодежь быстро меняются. Не удается просто «по лекалам» приложить старый опыт катехизации к современной ситуации, каждый раз это требует особого творческого усилия.

— Трудно передавать опыт жизни по вере. XX век отмечен явным кризисом наследования детьми от родителей опыта благочестия, общей жизни с Богом; налицо ситуация глобального оскудения веры.

— Необходимо делиться своим опытом веры так, чтобы молодой человек понял его в соответствии со своим возрастом, а с другой стороны, чтобы у него не сложилось ощущения, что он принципиально уже все понял (в христианской вере и жизни).

— С современной молодежью непросто говорить о жертвенности собой и своим: об отвержении себя, взятии на себя креста и следования за Христом, это основная проблема.

Из опыта катехизации молодежи

С. Чукавина. Мой опыт показывает, что молодежь бывает совсем немобильной и при этом очень демагогичной. Пробиться к ней «на глубину» очень сложно. В этом смысле молодые очень похожи на пожилых. Они готовы потреблять информацию на любую тему, в том числе Священное писание, но совершенно не способны прилагать это к себе, к своей жизни, что-то в связи с этим менять, вообще сердечно отнестись к слову, а не просто «от головы».

Есть специальная программа молодежного оглашения. Катехизатору нужно быть очень мобильным, понимать, в какой момент лучше отставить чтение одних книг и переключиться на другие, когда от легкого разговора перейти к более серьезным темам.

При этом особое внимание нужно обращать на то, что у людей все происходит индивидуально. У нас в Преображенском братстве существует практика, когда людей, достигших 20–22 лет, мы переводим с молодежного оглашения на взрослое. Часто бывает довольно сложно решить, готов человек к этому или его еще нужно подержать в молодежной группе. Тут нужно нутром почувствовать, что он уже может не просто читать и рассуждать, но готов стать на путь [изменения жизни]. В таком случае он спокойно переходит во взрослую группу. И важно это сделать вовремя, а у всех людей такое созревание происходит в очень разные сроки, у кого-то раньше, у кого-то гораздо позже. Поэтому здесь необходимо советоваться с другими катехизаторами.

В нашей программе молодежного оглашения есть обязательное каритативное направление. Мы призываем ребят заботиться о ком-то, предлагаем им ходить в 20-ю горбольницу, помогать в отделении, где лежат тяжелые больные. Очень мало кто на это соглашается. Молодежь не хочет и не может видеть страдания, старость, брошенность, ей почти невозможно прикоснуться к какой-то физической нечистоте. У нас в группе, например, я предложила правило под условным названием «найти бабушку, которую надо перевести через дорогу». Пусть не больница, пусть будет кто-то, кого ты знаешь, — соседка, родственница, кто-то еще, кому нужна конкретная помощь: раз в неделю сходить в магазин, в аптеку, что-то еще. Важно, чтобы человек увидел, что рядом с ним живут люди, которым требуется помощь, что он может проявить к ним деятельное милосердие. Это бывает очень трудно. Порой молодые люди за все время молодежного оглашения так и не могут себя переломить, чтобы к этому подступиться. И только в самом конце у них начинает что-то получаться.

Последняя составляющая программы — культурная, когда мы вместе ходим на выставки, на концерты, вместе смотрим кино. Это направление тоже очень важно, потому что современная молодежь не понимает языка никакого искусства — ни современного, ни классического. Для многих молодых людей закрыты сами основы этого языка, какие-то вещи они воспринимают только в лоб и лишь в виде назидания, а тонко, образно почувствовать их не могут. Помню, мы смотрели в нашей группе фильм Тенгиза Абуладзе «Покаяние». Это старый познесоветский фильм, сейчас уже чистая классика. Но некоторые оглашаемые ничего в нем не поняли, они задавали такие вопросы, которые меня просто поразили. Мне казалось, если у человека есть минимальный опыт соприкосновения с киноискусством (в котором я лично не специалист), то он может хоть что-то понять. Но вот, оказывается, для многих и это непросто.

Очень важно в этом опыте прикосновения к культуре и искусству дать им еще и понятие о каком-то качестве. Сейчас столько всего открыто для молодого человека: и информации, и разных явлений культуры и искусства, но понимания, что здесь качественно, а что не очень, что лучше не включать в свою жизнь, а что наоборот нельзя пропустить, — этого нет. Получается, что этим вопросом качества и приоритетов тоже приходится заниматься.

В. Якунцев. Реплика к рассказу С. Чукавиной: у меня есть ощущение, что как раз те несколько человек, которые ходили в 20-ю больницу, они-то и оглашались, а вот все остальные из той группы — это вопрос.

Е. Недзельская. В Екатеринбурге оглашение началось в 90-е годы. У нас росли дети, у них были друзья, и мы трудились над поэтапным вхождением всех их в церковь. Мы ждали, пока они созреют, понимая, что до какого-то момента невозможно начинать оглашение. Конечно, были творческие встречи разной тематики, культурные программы, поездки, паломничества. Хочу особо отметить: эти поездки и паломничества нужно совершать именно с катехизаторами и со старшими. Оказалось, что молодые люди особенно восприимчивы к слову, когда утомлены дорогой, изнурены голодом и т. п. или когда попадают в ситуацию выбора. Например, как-то один молодой человек отвечал за трапезу, но не приготовил ее, не успел. В результате все остались голодными, в том числе и катехизаторы. Это неожиданно помогло им сказать некое слово, подать пример.

По какому критерию можно оценить результат катехизаторской деятельности с молодежью? Здесь показательно, что они делают в свободное время, чем заняты, когда остаются одни. Если молодой человек на досуге начинает, допустим, читать Священное писание, это одно, а если смотреть телевизор или играть в компьютерные игры, совсем другое. Для детей важен пример жизни в свободе, но при этом нельзя забывать труд по дому, уход за родственниками, помощь соседям. Необходимо быть внимательными к тем, кто окружают ребенка (подростка, молодого человека) в его жизни, чтобы он обязательно это увидел. Здесь как раз и сходятся парадигмы оглашения пожилых и молодых людей.

И еще. Ни в коем случае нельзя устраивать им комфортное вхождение в церковь, чтобы для них это прошло как-то мягко, незаметно. Вот В. Якунцев говорит, что наши дети (т. е. ДВР 1) живут как в шоколаде: у них все есть, и духовного выбора они не делают. Не нужно, разумеется, искусственно создавать ситуации такого выбора, но и устранять их тоже нельзя.

Для меня всегда было важно, пока мои дети росли, чтобы у них был момент духовного прозрения. Это может быть в 12, 15, 16 лет: вдруг возникает некий новый, почти незаметный опыт, но его никогда нельзя забывать. Например, у сына было так. Однажды он мне говорит: «Мама, мне открылось, что я должен приносить людям добро». Важно напоминать им потом об этом опыте маленького личного откровения, чтобы они понимали, чего он стоит и что воплотить его смогут только с Божьей помощью.

А. Копировский. У детей верующих родителей (знаменитых ДВР), бывает соблазн духовно-социального лифта: какие-нибудь детские православные лагеря, потом детское оглашение (вроде воскресной школы), потом взрослое. Как будто это этапы вроде этажей, которые заранее приготовлены, и детям нужно только последовательно подняться по ним без труда («само едет»). А потом родители удивляются, когда дети говорят: это вы нам приготовили, а мы этого и не просили. То есть для них момент выбора бывает, скорее, в плане потребительском. Это не духовный выбор! Когда все заранее подготовлено, завернуто, как шоколадка, только возьми, на твоей полке для тебя лежит, у подростка полное ощущение, что это ничего не стоит, и предлагается ему скорее как обязанность, а не как единственная в своем роде возможность.

Прот. Александр Лаврин. Можно сделать вывод, что христианство дается не для покоя души, а наоборот, важно, чтобы оно беспокоило душу. Как раз для молодежи это очень актуально.

Л. Комиссарова. На протяжении нескольких лет мы с А. Копировским занимались оглашением молодежи. Я хочу сказать о важной вещи, о которой здесь сегодня ничего не говорили. Очень важно для молодежи, как, кстати, и для пожилых людей, общение между самими оглашаемыми и их общение с катехизатором. Тут есть риск и опасности. Например, когда катехизатор очень яркий человек, харизматичный, производит большое впечатление, тогда есть опасность увлечения молодежи своим катехизатором в большей степени, чем у людей более зрелого возраста. И катехизатор это всегда должен учитывать, помнить, что он все-таки приводит людей не к себе, а к Богу. Такие риски мы переживали и, слава Богу, их удавалось преодолеть. Но это всегда очень важно иметь в виду, особенно молодым катехизаторам, которые работают с молодежью.

Что касается тех, кого мы называем ДВР — дети верующих родителей, когда они оглашаются, нужно учитывать одну особенность. Здесь уже говорили, что такая молодежь, как ни странно, бывает очень демагогичной. И наши младшие братья и сестры ДВР еще и религиозно идеологичны, если можно так выразиться. Когда приходишь в группу, то первые слова, которые можешь услышать, это «благодать», «истина», «любовь», «дружба во Христе» и т. д. Вот «свобода» — не очень часто употребляемый термин. И приходится иногда организовывать такие провокационные встречи или создавать такие ситуации, чтобы, как я это называю, сбивать человека с представления о том, что он дитя воцерковленных родителей, и уже в церкви и в братстве, и все хорошо понимает. Вот когда человек начинает осознавать, что он ничего не понимает, тогда начинается настоящее оглашение.

Дьякон Иоанн. У молодежи всегда есть ложная надежда, что все в жизни еще впереди и многое можно будет сделать. А настоящее для них как бы неважно. Я думаю, именно здесь таится ключ — в их надежде на «светлое будущее», что еще много сил, много еще всего впереди. Эту ложную надежду требуется как-то ниспровергать.

О. Синицына. В нашем братстве обозначены четкие возрастные границы: подростки — от 12 до 15 лет, молодежь — от 16 до 28 лет включительно. По крайней мере, так мы определяем, исходя из нашего опыта.

Мы забыли про такую категорию поручителей, как родители, которые прежде всего отвечают за своих детей, через них никак невозможно переступить. Если они не являют пример жертвенной любви к Богу и Церкви, это может стать серьезным препятствием к воцерковлению. Оно может, конечно, произойти вопреки родителям, такие примеры тоже есть, но в большинстве случаев, как бы ни старались катехизаторы, руководители, — роль семьи, особенно для детей верующих родителей, остается первостепенной. Парадокс в том, что родители часто боятся креста для своих детей и на первый план ставят для них такие цели — успешность, благополучная семейная жизнь, здоровье.

Как об этом уже говорилось выше, по опыту видно, что младшей молодежи сложно воспринимать слово Евангелия, потому что у нее очень мало опыта жертвенной, милосердной жизни. В молодежном «Круге» Преображенского братства мы стараемся выработать такие формы воцерковления, через которые молодежь могла бы на деле воплощать слово Писания, чтобы слово не расходилось с их жизнью.

Свящ. Георгий Кочетков. На меня произвело большое впечатление, когда как-то один молодой брат в проповеди начал описывать, как надо жить, к чему стремиться. У него получилось совершенно замечательно: надо нести свой крест, но крест — это для человека как «мягкая перина». Сейчас говорилось о том, что не надо слишком комфортно приводить людей в церковь. Действительно, не надо. Должно быть мужество, умение переносить трудности, страдания, лишения, готовность чем-то жертвовать. Одно дело, когда ты жертвуешь добровольно, совсем другое, если тебя заставляют жертвовать, от тебя что-то насильственно отрывают. Люди должны уметь терпеть, поэтому я тогда сразу после проповеди не выдержал и сказал, что крест — это не «мягкая перина». А молодежи хочется, чтобы было так, как раньше, когда людям хотелось, чтобы крест был всегда красивым и привлекательным, как на наших иконах.

Православные иконы подают всё очень красиво — и лики Христа, и крест, — и в этом есть опасность обольщения. Ты не думаешь ни о каком страдании, когда смотришь на такую икону. Это эстетическое удовольствие — это такое понимание христианства, особенно православия, где всегда все красиво и все замечательно. Как здесь говорить об отвержении себя, взятии на себя креста и следовании за Христом? Это самое главное, но и самое трудное, потому что именно особенные катехумены меньше всего на это рассчитывают. Они все время думают, что им должны помогать. У них подспудно есть ощущение, что им все должны, потому что у них сложная судьба. Трудно им показать, что тебе никто ничего не должен, и даже Господь Бог тебе ничего не должен, и ты приходишь на катехизацию не потому, что делаешь кому-то одолжение. Но при этом важно человека и не оттолкнуть, а действительно показать, что это только недостаток твоего взгляда, что начинать надо с себя.

Причины, по которым пожилые не могут проходить полное оглашение

— Немощи возраста, прежде всего физические.

— Инерция жизни: сложно перестроить жизнь, войти в еженедельный ритм встреч, посещения храма, личной молитвы, в практику постов, что всегда связано с преодолением себя.

Особенности пожилых людей

— Чувство вины.

— Богатый жизненный опыт, его абсолютизация.

— Инерция (многие с трудом воспринимают новое и неохотно меняют свою жизнь).

— Страх переосмыслить жизнь и прежние ценности, другие страхи (в том числе страх страданий, дополнительных трудностей, связанных с христианской жизнью).

— Идеализм и романтизм: часто продолжают жить в иллюзии, что строят действительно «великое будущее».

— Многолетняя привычка жить без Бога.

— Острая нужда в обретении живых церковных связей, в общении (для того, чтобы воцерковиться и остаться в церкви).

— Зависимости (от телевизора и т. п.), чрезмерное попечение о здоровье и др. привычки.

— Постоянные мысли о смерти.

Проблемы катехизации пожилых людей

— Большая, в сравнении с нормальными катехуменами, трудность в том, чтобы:

     — помочь оглашаемому обрести опыт личной молитвы;

     — привести его к покаянию;

   — показать, что Евангелие имеет прямое отношение к его жизни (если у него не возникает вопросов по Евангелию, тогда катехизатору надо самому ставить их).

— Необходимость помочь увидеть свое рабство у стихий мира и то, посредством чего мир сей держит его в своих руках (очевидный пример подобного рабства — зависимость от телевизора).

— Опасность для катехизатора занизить или завысить требования.

— Акцент на то, чтобы помочь катехумену преодолеть неизбежные для его возраста немощи, обрести опыт освобождения и найти свою меру служения Богу и ближнему.

— Ключевая роль поручителей (очень многое зависит от их веры, молитвы и примера жизни).

Прот. Александр Лаврин. Проблема поколения, рожденного в 1920–1930-х гг., — в том, что для него Бог избыточен. Они всю жизнь прожили без Бога, соответственно ее выстраивая. От них очень часто можно услышать такой вопрос: да, все это хорошо, я со многим согласен, что вы говорите, но мне это зачем? Я и так старался жить по правде, у меня жизнь подходит к концу, теперь я верю в Его существование — так что с меня еще требовать? Что Он мне может дать, когда я всю жизнь без Него прожил?.. Говорить об отношениях с Богом, об опыте преображения жизни с такими людьми невозможно, потому что они могут понимать это на уровне разума, но если встречи со Христом не было, им не с чем сравнивать.

М. Шилкина. Моей оглашаемой 85 лет, она уже 4 месяца индивидуально готовится к крещению. Мы вместе читаем Писание, молимся. На днях прочли про гадаринского бесноватого. Она вопросов почти не задает, и я стараюсь ей сама их задавать. Спрашиваю: почему жители того города захотели, чтобы Христос ушел от них? С трудом выяснили: ну как же, стадо погибло, большой ущерб. Вдруг сиделка, которая присутствует во время наших встреч, неожиданно говорит: «Представьте, что я смертельно заболела и для того чтобы меня исцелить, вам надо отдать телевизор». А телевизор для бабушки — пунктик, он у нее работает целый день. «Вы отдадите телевизор?» И тут бабушка говорит: «Не отдам». Сиделка: «А как же я, я же умру». «Нет, — говорит, — не умрешь, я к тебе Таню пошлю, и ты вылечишься». Тут я говорю: так-так, интересная у нас история получается, один к одному. И вдруг до бабушки стало что-то доходить: оказывается, то, что мы читали в евангелии, имеет прямое отношение к ее жизни. Мы еще немного поговорили вокруг темы телевизора, как вообще жить, можно ли, ничего не отдав, что-то получить. Договорились, что она на эту тему подумает, и мы продолжим разговор.

Для меня это первый опыт оглашения пожилого человека. Самое трудное было — показать ей, что Евангелие воплощается в ее жизни, что оно действительно говорит о том, что происходит с нами, а не просто о том, что было когда-то 2000 лет назад. Особенно поразила неожиданная помощь сиделки, когда та намекнула, как все это можно обратить к нашей жизни и таким образом помочь оглашаемой приблизиться к исповеди перед крещением.

С. Озерский. То, что я скажу, в какой-то степени, возможно, распространяется и на другие группы особенных катехуменов. Катехизатору чрезвычайно важно не иметь иллюзий относительно тех ограничений, которые накладывает возраст, и иных особенностей, имеющихся у данного конкретного катехумена. Соответственно, и иллюзий относительно результатов катехизации. Причем это может быть в сторону как заниженных, так и завышенных ожиданий.

Очевидно, есть принципиальное отличие человека, находящегося в расцвете сил, от пожилого. С этим ничего не поделаешь. Нужно учитывать инерцию жизни, понимать, что если во время катехизации не появятся живые связи с какой-то церковной общиной, с церковным приходом, то после оглашения естественные немощи заглушат в человеке то семя, которое в нем было посеяно. Даже если человек искренне пришел к покаянию, к осознанию своих грехов — если этой живой связи не возникнет, то дача, внуки, болезни и т. п. приведут к тому, что он начнет причащаться сначала раз в месяц, потом раз в полгода, потом раз в год…

С другой стороны, я видел на огласительных Светлых седмицах, что когда люди по-настоящему вдохновлены, они могут значительно больше, чем можно себе представить. Они буквально отбрасывают свои костыли.

Впрочем, очень часто дело не в физических немощах. Посмотрите на пожилых людей, которые едут на дачу со своими тележками… Главный вопрос в том, чего человек хочет. Здесь есть тонкие моменты, которые надо учитывать.

Л. Комисарова. Пожилые люди очень серьезно относятся к качеству общения (что, кстати, не всегда есть у молодежи). Я не согласна с тем, что пожилому человеку старше 60–70 лет уже вообще ничего не нужно. Что ему, только доживать? Как раз в эти годы — моя практика общения с пожилыми людьми это показала — люди начинают задумываться о своей жизни. Часто они вспоминают о том, как они ее прожили. Те, кто об этом не размышляет, на оглашение не приходят. Сейчас как раз воцерковилась после краткого оглашения такая группа — один мужчина и четыре женщины. Среди них есть одна, которая реально отбросила костыли. После инсульта она сначала лежала, потом сидела, сейчас ходит. И она стала старостой группы, потому что именно она собирает этот народ. Эти люди уже не могут жить друг без друга, хотя они познакомились только на оглашении. Именно потому, что было настоящее оглашение, спасибо катехизатору, оно привело к тому, что им важно быть вместе. И еще они почувствовали ценность братской жизни. Из этой группы, где все старше 60-ти, одна уже член братства, а другие сейчас стали кандидатами. Мы им говорили: «Может быть, не нужно? Может быть, это сложно?» Они сказали: «Нет, мы видим, что здесь настоящая жизнь». У нас, конечно, нет никаких иллюзий насчет их возможностей служения, но то, что люди сами захотели и настаивают на том, чтобы жить в этой среде, показывает, что все не так однозначно, как мы начали говорить.

Дьякон Иоанн. В нашем разговоре мне видится некая попытка лавирования между обстоятельствами, которыми обременены пожилые люди, и задачами катехизации. Есть вещи, которые у людей составляют главное содержание их жизни. Болезнь, груз лет, дача как способ бытия, — это как раз то пространство, сквозь которое должен начать действовать Господь. То есть мы не должны идти на компромисс, чтобы оставить нетронутым это пространство, а наоборот, суметь призвать человека сквозь эти его обстоятельства как-то пробиться к Богу и даже начать служить Ему. Служить — не просто участвовать в каких-то делах, а молиться, назидаться, пребывать в церковном собрании, насколько человек это реально может. Для этого необходимо особое дерзновение катехизатора.

Все перечисленные обстоятельства жизни пожилых людей — это определенный род зависимости, приманка, на которую человек ведется у мира сего. Я думаю, особое чутье катехизатора и какая-то его духовная сила должны состоять именно в том, чтобы оглашаемого от этой зависимости постараться избавить, освободить. Может быть, как раз через такое освобождение и состоится вхождение Бога в жизнь человека.

Н. Адаменко. Оглашение пожилых людей нередко проходит по касательной. По наблюдениям и опыту катехизаторов видно, что с пожилыми не всегда удается миссия, т. е. не получается возвестить им Евангелие так, чтобы они его приняли. У пожилых есть важное качество — богатый жизненный опыт. Они, как правило, люди, жизнью битые. Поэтому не очень хотят себе еще каких-то сильных переживаний. Когда они понимают, что следование за Христом сопряжено с переменами в жизни, дальше чаще всего они ничего не хотят и слышать. И здесь миссионеру-катехизатору очень важно уметь не просто что-то рассказать из евангелия, но именно своей жизнью показать, что жить по Евангелию не сводится лишь к труду, усилиям, постам, молитве, но что это огромная радость, победа над страхом смерти, над любыми страхами. У пожилых людей как раз очень много всяких страхов, которые отравляют их жизнь и лишают их радости.

И еще об одной трудности, которая связана с миссией пожилым. Она заключается в том, что как правило им свидетельствуют их дети или более молодые люди. Это изначально ставит барьер: мол, яйца курицу не учат. Я помню, когда ты еще под стол пешком ходил, и ты меня будешь учить жизни? И вообще в своем отечестве, в своей семье, как известно, пророков нет. Что тут делать? Иногда верующие теряются, не знают, как помочь своим родным, бабушкам, дедушкам, матерям, отцам. Здесь есть хороший опыт, когда члены братства знакомят своих родителей с более опытными верующими братьями и сестрами, соответствующими им по возрасту. Общаясь с ними, они действительно могут передать им свой опыт жизни по вере, жизни в Церкви.

А. Копировский. Я хотел бы дополнить. Слава Богу, мы являемся свидетелями того, как пожилые люди принимают свидетельство о вере от молодых, и даже не только свидетельство, но готовы у них проходить и катехизацию.
 

Категории больных

— Люди с особенностями психики, нервной системы, имеющие некую душевную болезненность. Если это не тяжелое заболевание, то в ситуации группового общения как правило они ничего не разрушают: ни группу, ни самих себя. В этом случае возможно обычное (нормальное) оглашение.

— Люди с нарушенной центральной нервной системой (патологией), без одержимости, когда человеческая воля остается более или менее неповрежденной. Оглашение при этом может проводиться в группе за исключением двух ситуаций: когда это подавляет или, наоборот, возбуждает больного, что может стать разрушительным как для больного, так и для группы. В таком случае это аргумент в пользу перехода на индивидуальное оглашение.

— Люди с патологией, которая стала следствием одержимости. В таких ситуациях прежде всего страдает человеческая воля. Нельзя крестить человека, пока он не избавится от одержимости (степень ее может быть разной).

Рекомендации в случае оглашения тяжелых душевнобольных (без одержимости)

— Не проводить оглашение при обострении болезни.

— Сокращать первый и третий этап, второй упрощать, но содержательно оставлять полностью.

— Катехизатор и поручитель должны знать основы психиатрии, катехизатору нужно быть в контакте с психиатром. Что касается психологов и психотерапевтов, то здесь надо быть осторожным: все-таки они адаптируют человека с тем, что его разрушает. Когда психология пытается просто навести порядок в голове и все расставить по своим местам — слава Богу. Но установка, что «все нормально, все естественно», «в этом нет ничего худого», только надо к этому определенным образом относиться, — будет идти вразрез с тем, что человек услышит на катехизации.

— Духовная помощь в таких случаях — это общение с катехизатором и с поручителем. Для таких больных чрезвычайно важен человек, которому они доверяют. Личное, доверительное общение выходит здесь на первый план.

— Не нужно объединять в одной группе больных с одним и тем же диагнозом, чтобы они как бы не подпитывали друг друга, не резонировали.

— Очень полезны: физический труд, общение с верующими людьми и молитва.

— Особый случай — оглашаемые с маниакальным состоянием. Порой человек хочет огласиться как раз для того, чтобы от этой болезни избавиться. Надо очень четко объяснить ему, что не это цель катехизации.

Критерии оглашения тяжелых душевнобольных
(для принятия на оглашение)

 — Минимальное самосознание, восприимчивость к духу и смыслу слова (для психически больных людей). Чем меньше сил у больного, тем меньше восприимчивость, соответственно требования меньше и оглашение сокращено. Более уместно индивидуальное оглашение.

— Человек обязательно должен принять и исповедать Христа как Сына Божьего и прийти к покаянию. Бывают такие психические больные, которые не могут выразить то, что думают, не могут адекватно говорить, но в состоянии понимать (например, после инсульта). Здесь возможно использование знаков, символов, жестов, общение с помощью письма.

Прот. Александр Лаврин. Оглашение может облегчить болезнь, но целью это ни в коем случае быть не может. Вообще самое опасное в духовной жизни — подмена. Ее очень трудно заметить внутри себя. На подменах в конечном итоге основывается проявление духа антихриста. Он не тот, кто открыто воюет против, а тот, кто подменяет, предлагает одно вместо другого. Здесь тоже вроде благая цель — избавиться от недуга, но это не может быть целью оглашения, а лишь следствием. Главная же цель — желание жить по-божески и решимость побороть грех. Сюда я бы добавил веру и надежду на милость Божью. Вот этим всем человек входит в работу Господню, чтобы разрушить средостение между собой и Богом. И тогда, конечно, Господь не оставит без помощи.

Рекомендации

— Для больных при смерти возможны только одна-две беседы; для людей в терминальном состоянии можно провести четыре беседы за 2–3 недели (две встречи о смертных грехах и две — о грехопадении и спасении).

— Самое главное, чтобы человек исповедовал Иисуса Христа Сыном Божьим и захотел покаяться Богу, чтобы соединиться с Ним. Это максимум, которого можно требовать от таких оглашаемых.

— Важно не опоздать с крещением или воцерковлением (сразу исповедоваться и креститься, а потом восполнить то, что было опущено из-за недостатка времени).

О подходах к оглашению умирающих

— Просить помощи близких в подготовке к встрече со священником (прочитать евангелие, совершить молитву своими словами, объяснить, что будет происходить, чтобы человек был готов переступить через свои страхи и услышать о Христе, признать и назвать своим именем то, что его отделяет от Бога).

— Важно больше говорить о жизни, но именно о Жизни вечной, а не земной.

— Не использовать готовые списки грехов.

— Молиться только известными человеку молитвами.

— Одной встречи недостаточно, важно приезжать, беседовать, проводить посильное оглашение до конца.

Свящ. Петр. В оглашении умирающих людей есть такой опыт (я им уже делился на нашем катехизационном вебинаре). Звонят родственники умирающего, зовут священника, и тому проще всего сразу приехать. Но бывает, что ты приехал, все положенное сделал и понимаешь, что что-то как будто осталось недоделанным. То есть таинство внешне совершилось, а что при этом произошло с этим человеком, не совсем понятно.

Поэтому я стараюсь поступать так: если звонит кто-то из близких, я прошу уточнить, кто рядом с умирающим или тяжелобольным. Как правило, это и есть тот, кто звонит. Я сразу говорю, что пока приеду — а это может быть и на следующий день, или через день, — хорошо бы приготовиться. И прошу, чтобы за это время они вместе почитали евангелие, но перед этим совершили очень простую молитву, своими словами. Предупредили бы больного, что придет священник, что нужно подготовиться, чтобы Господь действительно открылся, показал, в чем нужно покаяться, что и кого простить. Я прошу не использовать для такой подготовки готовые списки грехов. И прошу помолиться лишь теми молитвами, которые человеку хоть как-то знакомы, чтобы он их мог понимать.

Для меня оба эти человека, и родственник, и больной, как бы предоглашаемые. И вот они оба читают, что-то для себя открывают, и когда я приезжаю, то состояние больного уже совершенно отличается от обычного состояния людей, которых приходится посещать без подготовки. У него уже есть готовность всерьез говорить о смерти, открыто принять страхи, перешагнуть через них, слушать о Христе. А также есть готовность прямо признать и назвать то, что его отделяет от Бога.

Опыт показывает, что надо совсем немного времени, чтобы человек раскрылся, никуда не надо торопиться, все проходит достаточно спокойно. А если Господь дает человеку еще немного времени жизни, то потом получается к нему приезжать и его оглашать. С родственниками тоже выстраиваются отношения, и у них начерчивается какой-то дальнейший духовный путь.

Свящ. Георгий Кочетков. Мне представляется очень важным то, что рассказал отец Петр, потому что важно всерьез катехизировать умирающих людей, чтобы вокруг них какое-то время, пусть всего несколько дней, но звучала молитва, было прочтено слово Божье. Умирающий человек о чем только ни думает. Как правило, человек понимает, что он умирает. Мне кажется, было бы хорошо, если бы во всей церкви практиковалось что-то подобное. Стоит это развивать, ибо наверняка найдутся и какие-то другие формы, близкие к этой, но двигаться надо в этом направлении.

С. Чукавина. Для меня был очень важен опыт, когда пришлось оглашать больную женщину с онкологией. У нее была 4-я стадия, но она себя внешне неплохо чувствовала, хорошо выглядела, и мы все размышляли, как за это взяться. Но внезапно наш о. Георгий сказал: срочно крестить.

Катехизатору важно помнить: есть такие болезни, при которых нужно постоянно держать связь с врачом, чтобы четко понимать, как могут развиваться события. Например, онкология — это такая болезнь, которая совсем непредсказуема.

Помню, прошли три подготовительные встречи, больную крестили, а потом был еще целый год жизни, когда можно было что-то восполнить. Очень важно успеть все сделать вовремя: при желании человека креститься — не опоздать, не пропустить этот момент и в этом смысле не подвести человека.

— Оглашение всегда должно быть полноценным, сокращение его длительности не должно влиять на достижение цели.

— Сохраняется этапность, несмотря на сильное сокращение первого (от двух до четырех месяцев, в центре — беседы о смертных грехах) и третьего этапов (одна неделя) и частичное сокращение второго (нечетные темы — остаются).

— Порядок чтений сохраняется. Чаще всего рекомендуется на первом этапе читать одно из синоптических евангелий, отдельные книги (например, книгу Притч) или места из Ветхого завета.

— Существенно возрастает роль поручителей, дружеских отношений, христианского общения.

— Цель катехизации не меняется: помочь оглашаемому принести покаяние (увидеть свои зависимости, своих идолов и отречься от них) и подготовиться к исповеди за всю жизнь, встретиться со Христом и откликнуться на Его призыв.

Свящ. Георгий Кочетков. Разговор об особенных катехуменах всегда трудный и нюансированный, к тому же многообразный, каждый случай здесь уникальный. Но мы вышли еще на одну реальность, которую совершенно справедливо в этот раз на конференции упоминали редко, потому что это не напрямую наша тема. Но здесь все же явственно звучало, что очень важна община, очень важно братство, что это никак не приходские реалии. Приход тоже может здесь что-то делать, но на приходе встречается на порядок больше трудностей, чем в таких неформальных церковных объединениях как община и братство. Надо привыкнуть к той мысли, что церковь не может быть сведена только к формальным вещам. «Бог не в бревнах, а в ребрах», а приход это именно «брёвна», а не «рёбра».

Важна мобильность, непосредственное участие всех христиан — надо и организовывать поход в больницу, и среагировать на каждый конкретный случай, и продолжить помогать человеку после крещения и катехизации, если он жив и компенсируется.

Действительно, катехизация оказывается мощнейшим благодатным средством — психически больные люди, а порой и физически больные, действительно встают, и с ними происходят самые натуральные чудеса благодатью Божьей, а не силой катехизатора или кого-то еще. Это действительно так, но это надо поддержать. Любой духовный дар можно потерять, мы все это прекрасно знаем. В церкви как организации могут быть должностные служения. Но в нормальном случае все дары даются Богом, и они живые дары, их надо поддерживать в первую очередь. Дары обязательно должны приносить плоды. Но не всегда человек, особенно немощный или молодой, может это сделать сам. Ему надо подсказать, его надо поддержать, надо знать его специфические трудности. А то в церкви до сих пор распространено убеждение, что общины и братства могут быть, а может их и не быть, это как бы дело вкуса. Надо понимать, что церковь без этого вообще не может нормально жить и адекватно воплощать себя в мире, лежащем во зле. Многочисленные примеры, в том числе и прозвучавшие сегодня, это подтверждают, после чего уже нельзя сказать, что это только дело вкуса. Самое важное — это действительно стараться приводить людей именно ко Христу. Лучше всего это возможно в общинно-братском контексте, и это очень трудно осуществить в формальных рамках приходов, благочиний, монастырей и т. д. 

Примечание

1 ДВР (сокр.) — «дети верующих родителей» (термин, широко принятый среди христианских педагогов разных конфессий). — Прим. ред.

Традиция святоотеческой катехизации : Длительная катехизация сегодня : Материалы Международной научно-практической конференции (Москва — Московская область, 11-13 мая 2015 г.). М. : Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2016. -—с. 84-104.