Скачать в формате  DOC  EPUB  FB2  PDF

Его основными элементами согласно Дидахе были наставление оглашаемому, базирующееся на известном древней церкви «учении о двух путях», и собственно само крещение. Последовательный и поэтапный процесс научения христианской вере и жизни сформировался позже как святоотеческая система катехизации.

Книга Дидахе[1] (Διδαχὴ κυρίου διὰ τῶν δώδεκα ἀποστόλον τοῖς ἔθνεσιν, «Учение Господа, [переданное] народам через двенадцать апостолов»[2]) представляет нам одно из самых ранних описаний того, как происходила подготовка к крещению в древнейшей христианской церкви. Свидетельство этого текста, связанного по своему происхождению с Сирией, обладает уникальной ценностью, поскольку характеризует огласительную практику первоначального христианства: основная часть Дидахе сегодня датируется последней третью I века [3]. Среда, в которой появилась книга, ее адресат — это иудеохристианская община, которая миссионерствует и ведет катехизацию среди язычников. Первые шесть глав Дидахе представляют собой наставление, преподаваемое новообращенному в христианство; они дают представление о том первоначальном периоде, когда оглашение еще лежало в русле воспринятых христианством иудейских традиций.

Дидахе с древности использовалось в церкви для наставления катехуменов и было чрезвычайно популярно. В христианской лиnературе существует множество параллелей к Дидахе, начиная с первой половины II в., — в текстах, написанных на греческом, латинском, коптском, эфиопском, арабском языках [4]. Характерно, что александрийские учителя II–III вв., занимающиеся катехизацией, — Климент и Ориген — относили Дидахе к каноническим книгам [Сагарда, 61]. К IV в. значение Дидахе в целом ослабевает, поскольку уже не все в нем согласуется с церковной жизнью того времени. Евсевий Кесарийский отзывается о Дидахе скептически (τῶν ἀποστόλων αἱ λεγόμεναι διδαχαί, «приписываемые апостолам учения»), упоминая книгу среди тех, которые он отнес к «поддельным» (νόθα, Hist. eccl.3.25.4). Однако утрата авторитета книгой Дидахе связана с содержанием не первой, катехизической его части, а последующих, описывающих другие стороны церковной жизни, формы которых к IV в. уже существенно изменились. Тем не менее еще и в IV в. свт. Афанасий Александрийский упоминает Дидахе среди «книг, не введенных в канон, но назначенных отцами для чтения нововступающим и желающим огласиться словом благочестия» [5] Благодаря своей катехизической части Дидахе продолжало достаточно широко использоваться в качестве предкрещального наставления на протяжении всего первого тысячелетия христианства [6]. На востоке последнее упоминание Дидахе в списках апокрифов относится к первой четверти IX в. (Стихометрия патриарха Никифора). На западе на Дидахе часто ссылаются как на общепринятое катехизическое поучение в течение всего периода каролингов [Sandt, Flusser, 280–281].

Наставление, которое преподавалось оглашаемому в ходе подготовки его к крещению, представлено в Дидахе в главах 1–6. Следующая за этим разделом глава 7, описывающая само крещение, ссылается на предыдущую часть текста как на то наставление, которое должно предварять крещение: τᾶυτα πάντα προειπόντες βαπτίσατε, «преподав наперед все это вышесказанное, крестите…» (Дидахе 7:1). Общая структура и содержание данного раздела свидетельствует о том, что крещальная практика данной христианской общины, включая предкрещальную подготовку, в целом ориентировалась на практику принятия прозелита в иудейскую общину. Три элемента христианской практики, отмеченные в главах 1–7: предкрещальное наставление, описание необходимого качества воды крещения и наличие крещальной формулы — имеют ясное соответствие в иудейском омовении прозелитов [Sandt, Flusser, 278]. В основе наставления оглашаемого (Дидахе глл. 1–6) лежало «учение о двух путях», широко распространенное у иудеев [7]. В общине Дидахе был еще силен иудейский элемент и от оглашаемых могли ожидать вхождения в иудейский образ жизни, хотя и в существенно смягченном варианте: «…если ты сможешь понести все иго Господне, то будешь совершен, а если не можешь, то делай то, что можешь» (Дидахе 6:2). «Иго Господне» или «иго Закона» — устойчивое выражение в иудейской традиции, которым обозначалось исполнение ритуальных заповедей, а в узком смысле — обрезание. Смягчение требований продиктовано перенесением акцента с дел закона на личность Христа и дела любви [8].

Из текста Дидахе не вполне ясно, как долго длилась подготовка оглашаемого, и непросто ответить на вопрос о том, как в то время на практике воплощался принцип последовательности оглашения, и, соответственно, какова была в этот период структура оглашения, отражающая его поэтапность. Последняя, с точки зрения современных подходов, в катехизации принципиально важна. Сегодня выделяют 1-е оглашение и 2-е оглашение как два отдельных и преемственных по отношению друг к другу этапа, от каждого из которых ожидаются собственные плоды [Кочетков, 5]. О таких этапах можно говорить уже в связи со святоотеческими системами катехизации, но в конце I — начале II века оглашение как система еще явно не установилось [Гаврилюк, 7]. В описании оглашения 1–6 глав Дидахе одновременно присутствуют смыслы и акценты, которые могут быть отнесены как к 1-му, так и ко 2-му оглашению. Главным образом здесь говорится об отвращении от наиболее тяжелых нравственных проступков (смертных грехов) и отказе от поклонения идолам, т. е. о том, что важно в первоначальный период оглашения, что знаменует начало движения человека по «пути жизни», и что, соответственно, можно отнести к 1-му этапу оглашения. В гораздо меньшей степени можно говорить об учительной составляющей катехизации, которая впоследствии стала ядром оглашения, приходясь на его 2-й этап, — когда церковь готовит человека к полному покаянию и переориентации жизни через систематическое интенсивное научение основам веры и молитвы.

1–6 главы Дидахе по форме являются наставлением о «двух путях» и восходят к иудейскому источнику, который, вероятно, уже до составления текста Дидахе был известен как в иудейских, так и в христианских кругах. Текст этих глав должен был не только подвести человека к внутреннему выбору в пользу праведного пути, но и непосредственно ответить на практический вопрос: как жить верующему? Прежде всего в тексте провозглашается противоположность пути жизни и пути смерти (Дидахе 1:1), а затем приводится описание обоих путей с призывом следовать первому и уклоняться от второго. При этом также как своеобразное определение пути жизни дается двоякая заповедь о любви к Богу и к ближнему, соединенная с «золотым правилом этики» (Дидахе 1:2), после чего смысл этого определения раскрывается в форме беседы по Декалогу. Наставления носят галахический характер — они касаются того, как должен вести себя человек, приходящий к единому Богу и вступающий в церковь. Характерен раздел τέκνον-поучений [9] в Дидахе 3:1–6 — типологически он соответствует моральным поучениям раннего иудаизма, которым было свойственно заострять нравственный смысл поучений через психологический контекст, т. е. показывать, как те или иные психологические качества человека ведут его к греху [Sandt, Flusser, 278].

Для автора Дидахе выбор человеком пути праведности означает выбор христианства. Христианский смысл внесен в иудейский источник «двух путей» через включение в него так называемого евангельского отрывка (Дидахе 1:3b–2:4), содержащего поучения Иисуса [10] [Niederwimmer, 68]. Благодаря этой вставке «учение о двух путях» приобрело совершенно новое звучание, и нравственные требования получили эсхатологическое измерение, которого не имел иудейский источник. Христианские поучения особенно выделяют и разъясняют πρώτη ἐντολή (первую заповедь) — заповедь о любви к Богу; они учат, что практически означает для христианина эта любовь. Здесь Дидахе следует иудейской традиции учительства — учитель должен привести формулировку заповеди Торы и дать разъяснение «что это значит» на деле (ср. «слов же сих учение таково» (Дидахе 1:3а). Вставка евангельского отрывка в «учение о двух путях» означает, что для автора Дидахе Евангелие — это не новая заповедь, не что-то иное по сравнению со старыми заповедями, а наиболее полное их понимание. Дидахе учит тому, что смысл всего предшествовавшего христианству учения иудеев — привести на путь любви, который открыт Иисусом Христом. Не различая среди оглашаемых «слушающих» и «просвещаемых» («жаждущих») [11], община Дидахе предъявляет ко всем катехуменам единые нравственные требования, в том числе такие, которые можно предъявить только к полным членам церкви — например, любить врагов, молиться и даже поститься за гонителей (Дидахе 1:3). Оглашаемым сразу предлагается ориентироваться на «совершенных» (τέλεοι, Дидахе 1:4), т. е. ревностных христиан, полных членов церкви [12].

Глава 7 приводит указания, как надо совершать крещение: «Что касается крещения, крестите так: преподав наперед все это вышесказанное, крестите во имя Отца и Сына и Святого Духа в живой воде» (Дидахе 7:1). Ссылка в этой фразе на описание подготовки оглашаемого — «преподав наперед все это вышесказанное» — оценивается учеными как редакторская вставка, с помощью которой автор Дидахе присоединяет предшествующий текст, восходящий к источнику «двух путей», к последующему, происходящему из другого источника. Однако формально слова этой вставки попадают внутрь описания чина крещения, и таким образом все поучение глав 1–6 в окончательной форме текста оказывается как бы вписанным в контекст чина совершающегося крещения.

В связи с этим некоторые исследователи (А. Гарнак, Ф. Функ) полагали, что приведенный моральный катехизис глав 1–6 мог быть не описанием практики оглашения, а тем текстом, который непосредственно произносился перед крещением и имел смысл формулы обетов, приносимых крещаемым [13]. Обращает также на себя внимание тот факт, что в Дидахе совершенно отсутствует то, что должно было бы находиться между катехизическим отрывком и отрывком о совершении крещения, — а именно чин «отречения и сочетания» и какие бы то ни было вероучительные слова (касающиеся Боговоплощения, Креста и Воскресения и т. п.). Если все же катехизический отрывок относится к оглашению, а не к обетам крещения (большинство ученых не соглашается с гипотезой о крещальных обетах), то указанные пропуски оставляют вопрос, получал ли просвещаемый остальные наставления, и если получал, то когда и в какой форме [Niederwimmer, 126].

Дидахе не дает нам прямого свидетельства о таких элементах подготовки катехумена, которые можно было бы отнести ко 2-му этапу оглашения с его акцентом на учительной составляющей. Можно предположить, что цели оглашения достигались не через прямое и последовательное наставление в вероучении, преподаваемое катехизатором, а в большей мере иным путем — через то, что оглашаемые были активно вовлечены в христианскую среду, что они входили в общее этическое, литургическое и жизненное пространство с верными. Мы читаем, что оглашаемые призываются ежедневно искать общения со святыми, т. е. членами церковной общины, и «почивать на словах их» (Дидахе 4:2). Таким образом, оглашение происходило через живое слово свидетельства верных — благую весть, передаваемую из уст в уста [Гаврилюк, 16]. Обязательной составляющей жизни иудеохристианской общины, а следовательно и оглашаемого, непременно должно было быть регулярное научение Священному писанию.

От иудаизма христианство должно было воспринять традицию тесной жизненной связи ученика с учителем. Отношение старшинства, отразившееся в иудейской литературе мудрых, — когда значение учителя для человека приравнивается к значению отца. Дидахе также высоко ставит проповедника и учителя: в книге говорится, что возвещающего Господство (т. е. возвещающего Христа) надо почитать как самого Христа (Дидахе 4:1). Однако в связи с подготовкой оглашаемого Дидахе не ставит специального акцента на фигуре катехизатора. Более того, переход от главы 6 к главе 7 — «преподав… крестите» — сформулирован во множественном числе [14], и это оставляет впечатление, что подготовка и принятие d церковь нового христианина — дело всей общины. Образ катехизатора не проясняется и тем, что в последующих главах Дидахе говорится о странствующих церковных учителях-дидаскалах (главы 11 и 13). Судя по общему смыслу, служение дидаскалов адресовано верным, хотя возможно, что в силу большой включенности оглашаемых в жизнь общины оно частично адресовано и оглашаемым. Тем не менее основная роль в создании того живого и личностного церковного контекста, в котором оглашаемый должен был укрепляться в вере и менять свою жизнь, принадлежала среде верных. Можно вспомнить в связи с этим слова апостола Павла «подражайте мне, как я Христу» (1 Кор 4:16) и «смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас» (Флп 3:17).

Несмотря на то, что предкрещальные поучения Дидахе, имеющие характер морального катехизиса, не дают возможности говорить о выделенной вероучительной составляющей оглашения, определенное представление об учительном элементе оглашения можно составить по косвенным свидетельствам текста. Так, можно заметить важное смещение акцента по ходу изложения учения о пути жизни (главы 1–4). В начале этого учения (главы 1–3) главное внимание уделено необходимости решительного отказа от грехов. Оглашаемый вводится в дух и реальность жизни по Закону Божьему и Его заповедям; в главе 3 перечисляются грехи, большая часть из которых относится к смертным (убийство, прелюбодеяние, идолопоклонство, богохульство). Однако далее, в главе 4, акцент переносится на внимание оглашаемого к проповеди слова Божьего. Наличие проповеди подразумевается, хотя ее содержание подробно не охарактеризовано.

Несмотря на то, что развернутое научение вере в главах 1–6 не приводится и не описывается, в этой части текста обнаруживаются следующие вероучительные моменты:

• Бог — Создатель; Он создал человека, и поэтому Он заслуживает любви («Ты должен любить Бога, создавшего тебя» Дидахе 1:2); надо Его бояться, но на Него надо и надеяться (4:10);

• Бог — Отец (1:5), поэтому верующие в Него — братья (4:8), которые должны всё делить друг с другом, ориентируясь на эсхатологическую перспективу — как «соучастники в нетленном» (4:8);

• в мире действует благой промысел Божий («...тяжелые обстоятельства принимай, как благо, зная, что без Бога ничего не бывает»  Дидахе 3:10);

• Бог подает верующим благодатные дары («Отец хочет, чтобы всё подаваемо было из Его даров» Дидахе 1:5); и Он же особо воздает за добро («…ты должен знать, Кто добрый Мздовоздаятель» Дидахе 4:7);

• Бог дал заповеди [15] и, таким образом, Бог — создатель жизни не только физической, но и нравственной;

• Иисус — Господь (4:1) (также ср.: «крещеные во имя Господа» Дидахе 9:5).

Крещальная формула в Дидахе 7:1b имеет тринитарный характер («во имя Отца и Сына и Святого Духа») [16] — значит, троичность Бога должна была также каким-то образом разъясняться в ходе оглашения.

Напрашивается вопрос, что представляла собой литургическая жизнь оглашаемых. Здесь можно отметить, что она подразумевается, хотя прямо о том, что она собой представляла, почти ничего не сказано. Очевидно, что оглашаемые должны были участвовать в церковной молитве — в богослужениях, где звучало слово Божье и слово проповеди [Гаврилюк, 10]. Использование молитвы «Отче наш» отмечается в той части Дидахе, которая говорит о литургической жизни уже крещеных христиан (Дидахе 8:2).

Отличительную черту 2-го этапа оглашения в русле святоотеческой катехизической традиции составляют экзорцизмы, которые должны помочь человеку освободиться от чуждых и злых духов для принятия в свое сердце Христа [Кочетков, 86]. О подобной практике в Дидахе не упоминается. Однако в этом отношении уместно отметить тему двоедушия, поскольку Дидахе относится к тем немногим ранним христианским текстам, где встречается термин διψυχία. Это слово, необычное для греческого языка, появляется впервые в христианских текстах [17] и, вероятно, является попыткой передать библейский образ людей «с раздвоенным сердцем», т. е. тех, кто «допустили идолов своих в сердце свое» и «через своих идолов сделались чужими» для Бога  (Иез 14:3, 5). В Дидахе неоднократно подчеркивается: не двоедушествуй (4:4; ср. 5:1), не будь двоемысленным (διγνῶμος) (Дидахе 2:4), двуязычным (δίγλωσσος) (Дидахе 2:4), зломысленным (πονηρόφρων) (Дидахе 3:6). Речь идет не о простом сомнении, а о греховной раздвоенности сердца, которое не отдано всецело Богу. Внутренняя раздвоенность человека противоположна внутренней целостности в уповании на одного Бога, которая присуща человеку «простому» (ἁπλοῦς) [Schweizer, 665] [18]. Тема сомнения и раздвоенности была тесно связана с темой «двух путей», и в некоторых традициях она существовала в дуалистическом варианте, превращаясь в учение о двух антагонистических духах, которые управляют миром, — духе правды и духе нечестия. Человек может быть обладаем либо одним, либо другим духом, и в зависимости от этого он будет идти либо путем праведности и жизни, либо путем нечестия и погибели (см., напр., Устав кумранской общины (1 QS 3. 21–22). В данном контексте избавление от двоедушия вполне уместно соотносить с экзорцизмом.

Покаяние, которое приносится перед крещением, описано в Дидахе как 1–2-дневный пост оглашаемого накануне крещения (Дидахе 7:4), что находится в соответствии с покаянной традицией древнего Израиля. Вероятно, плод покаяния как изменение жизни, которое необходимо для принятия крещения, должен был быть непосредственно виден церковной общине.

Таким образом, в связи с огласительной практикой, отраженной в катехизическом разделе книги Дидахе, можно лишь весьма условно говорить о 2-м оглашении с его учительной стороной — том этапе, который впоследствии станет главной составляющей церковной катехизации. В общине Дидахе огласительная практика в целом ориентируется на иудейскую практику наставления прозелита, делая акцент на этических и нравственных требованиях, что относится в современной терминологии, скорее, к 1-му оглашению.

Примечания

1. Статья подготовлена на основе доклада на научном семинаре, посвященном различным аспектам 2-го этапа оглашения в христианской церкви.

2. Русский перевод цитат из Дидахе здесь и далее приводится по тексту, составленному из двух русских переводов — И. Соловьева 1886 г. и К. Д. Попова 1898 г., который был напечатан в «Журнале Московской патриархии» в 1975 г. (№ 11. С. 68–72).

3. Главы 1–13, за исключением некоторых возможных вставок и эмендаций. О раннем происхождении Дидахе свидетельствуют те отрывки, в которых излагается евангельское учение: они имеют параллели в синоптической традиции, но это еще не буквальное цитирование. Это означает, что текст Дидахе мог появиться одновременно с синоптическими евангелиями (70–80-е годы), а первоначальная его редакция, возможно, существовала уже в 60-е годы — в пользу ранней датировки может свидетельствовать сильный иудеохристианский элемент в Дидахе и то, что текст не оставляет впечатления противостояния с синагогой [Niederwimmer, 42].

4. Параллели к Дидахе присутствуют в Послании Варнавы (ок. 130 г., Египет), Дидаскалии (перв. пол. III в., Сирия), Апостольских церковных канонах (ок. 300 г.), Апостольских постановлениях (кон. IV — нач. V в., Сирия), в Doctrina аpostolorum, Синтагме учения Псевдо-Афанасия (ок. 350–370 гг.), Учении 318 никейских отцов, в двух папирусах Оксиринха. Известны коптский и эфиопский фрагменты Дидахе. Текст Дидахе цитирует Климент Александрийский, Псевдо-Киприан (Об игроках в кости), блж. Августин (Комм. на Пс 146), арабское Житие Шенуды (V в.) и др. Нельзя, однако, исключить, что часть этих текстов восходит к более древнему, общему с Дидахе источнику «учения о двух путях» [Sandt, Flusser, 48].

5. 39-е Пасхальное послание 367 г.

6. Поскольку Дидахе дошло до нас в единственной Иерусалимской рукописи 1056 г., нельзя до конца быть уверенными, что во всех случаях упоминания Дидахе речь идет о текстах одной и той же формы. Но в любом случае многочисленные параллели и цитаты дают основания для выводов о широкой циркуляции приведенных в книге наставлений.

7. «Учение о двух путях» вообще имело широкое хождение — аналогичные формы нравственных наставлений обнаруживаются также у греков, у персов, и с древности оно прочно вошло в христианскую традицию, не потеряв своего значения до наших дней.

8. Ср.: «…иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Мф 11:30).

9. Т. е. поучений, начинающихся с обращения «чадо мое…».

10. См. параллели к Нагорной проповеди и др.

11. Это различение и, соответственно, терминология, появятся в церкви позднее — когда в церковной катехизации выделятся 1-й и 2-й этапы.

12. Термин τέλεος, характерный для темы возрастания в праведности (Дидахе, Евангелие от Матфея), вероятно, является одним из маркеров текстов иудеохристианской традиции [Weren, 187–198; Draper, 144].

13. То, что предкрещальное наставление могло иметь смысл обетов, косвенно подтверждается исследованиями Х. Ван де Зандта и Д. Флуссера, отмечающих, что похожее наставление вошло в некоторые средневековые монашеские уставы («Правило Бенедикта» и «Правило учителя»). Кроме того, 15-я Проповедь Псевдо-Бонифация, напоминающая крещеным христианам об их крещальных обетах, демонстрирует сильную зависимость от «учения о двух путях» [Sand, Flusser, 95–107]. То, что подобные клятвы могли быть вписаны в литургический контекст, видно также из письма Плиния Младшего императору Траяну: «… они в установленный день собирались до рассвета, воспевали, чередуясь, Христа как Бога и клятвенно обязывались не преступления совершать, а воздерживаться от воровства, грабежа, прелюбодеяния, нарушения слова, отказа выдать доверенное» (Plin. Epp. Ad
Traj. 10. 96. 7).

14. Отдельное внимание к крестящему мы видим в следующем отрывке 7:2–4, который обращен к нему в единственном числе и который многие считают позднейшей вставкой.

15. Дидахе 2:1–6 приводит заповеди Декалога в последовательности Септуагинты: сначала «не убивай», затем «не прелюбодействуй».

16. Формулировка, идентичная Мф 28:9. Часть ученых считает эту формулу для текста Дидахе не изначальной, ср.: «крещеные во имя Господа» в Дидахе 9:5.

17. В Новом завете в Иак 1:8, 4:8. Кроме того, в 1 Клим 23. 3 сл.; 2 Клим 11. 2 слл.; многократно в Пастыре Ермы.

18. Ср. также σύμφυχος в Флп 2:2: «…мыслите одно и то же, имея одну и ту же любовь, будучи единодушны и единомысленны».

Источники и литература

1. Гаврилюк = Гаврилюк П. История катехизации в древней церкви / Под ред. свящ. Георгия Кочеткова. М. : Свято-Филаретовская московская высшая православно-христианская школа, 2001. 320 с.

2. Дидахе = Учение двенадцати апостолов // Журнал Московской патриархии. 1975. № 11. С. 68–72.

3. Кочетков = Кочетков Георгий, свящ. Таинственное введение в православную катехетику : Пастырско-богословские принципы и рекомендации совершающим крещение и миропомазание и подготовку к ним : Диссертация на степень maitrise de theologie. М. : Свято-Филаретовская православно-христианская школа, 1998. 243 с.

4. Сагарда = Сагарда Н. И. Лекции по патрологии, I–IV века / Под общ. и научн. ред. диак. А. Глущенко, А. Г. Дунаева. М. : Издательский совет Русской православной церкви, 2004. 796 с.

5. Draper = Draper J. A. Apostles, Teachers, and Evangelists : Stability and Мovement of Functionaries in Mattew, James, and Didache // Matthew, James, and Didache : Three Related Documents in Their Jewish and Christian Setting / Eds. H. van de Sandt, and J. Zangenberg. Atlanta, GA : Society Of Biblical Literature, 2008. P. 139–176. (Society of Biblical Literature Symposium Series; no. 45).

6. Niederwimmer = Niederwimmer K. The Didache : A Commentary / Trans. L. M. Maloney; Ed. H. W. Attridge. Minneapolis : Fortress Press, 1998. 602 p. (Hermeneia : A Critical and Historical Commentary on the Bible).

7. Sandt, Flusser = Sandt H., van de, Flusser D. The Didache : Its Jewish Sources and its Place in Early Judaism and Christianity. Assen : Royal Van Gorcum ; Minneapolis : Fortress Press, 2002. 368 p. (Compendia Rerum Iudaicarum ad Novum Testamentum. Sec. 3 : Jewish Traditions in Early Christian Literature; vol. 5).

8. Schweizer = Schweizer E. Δίψυχος // The Theological Dictionary of the New Testament : 10 vols. / Eds. G. Kittel, G. Friedrich; Trans. G. W. Bromiley. Grand Rapids, MI : Wm. B. Eerdmans Publishing Company, 1974. Vol. 9. 694 p.

9. Weren = Weren W. J. C. The Ideal Community According to Matthew, James, and Didache // Matthew, James, and Didache : Three Related Documents in Their Jewish and Christian Setting / Eds. H. van de Sandt, and J. Zangenberg. Atlanta, GA : Society Of Biblical Literature, 2008. P. 177–200. (Society of Biblical Literature Symposium Series; N. 45).

Текст приводится по: Свет Христов просвещает всех: Альманах Свято-Филаретовского православно-христианского института. Выпуск 15. - М., 2015. – с. 108-118.