Перейти к основному содержимому
МиссияКатехизация
О насАвторыАрхив
Катехео

Православная миссия
и катехизация

"Икона без чувств будет бесчувственной"

Александр Копировский: знакомство с какими иконами может помочь, а с какими, наоборот, помешать в огласительной практике
30 июня 2016

Слева: «средний» палестинец - изображение, созданное при помощи компьютерной программы по черепам палестинцев, живших в I веке нашей эры. Справа: Спаситель. Мозаика. Храм Святой Софии в Константинополе (XIII в.)


Традиционная конференция Свято-Филаретовского института по святоотеческой традиции катехизации в этом году уже была седьмой по счету. В этот раз она была посвящена проповеди оглашаемым о Христе. Подходили к теме с разных сторон. Об особенностях огласительной проповеди о Христе в современной церкви говорили в докладах и на круглых столах, причем практически все отмечали, что сегодня ее катастрофически не хватает: можно услышать проповедь обо всем, но реже всего – о Христе. На литературно-поэтическом вечере под названием «Тот, кто родился в Назарете, был тем, чего я не пойму» участники читали стихи или отрывки прозы, которые, по их мнению, могут быть использованы в огласительной проповеди – от Тютчева и Достоевского до Величанского, Быкова и Пола Янга. Конечно, в этом контексте невозможно было обойти и вопрос об иконописном и живописном образе Христа. Доклада профессора Свято-Филаретовского института, искусствоведа, катехизатора более чем с двадцатилетним стажем Александра Михайловича Копировского многие ждали.

– Когда говорят, что в иконе не должно быть никакой душевности, чувственности – это неправда, – сказал Александр Михайлович. – Икона без чувств, как сказал когда-то свящ. Николай Чернышев, будет бесчувственной. Если Христос будет изображен на иконе символически, только как Бог, без всякого выражения Его человеческой природы – то, согласитесь, это будет близко к ереси монофизитства. Самое трудное в иконе – достичь гармонического баланса в выражении обеих природ Христа – и божественной, и человеческой, когда лик Христа показывает не только Его величие и царственность, но и человечность (конечно, не в страстном ее аспекте). К сожалению, такая подлинная гармония редко встречается и в иконописи, и в живописи.

Наиболее целостные образы Христа, по мнению Александра Копировского, удавались авторам в ХI-ХII веках. Можно сказать, что это был их ответ иконоборчеству.

Образы «неистового письма»

Находкой докладчика, показавшего в течение сорока минут относительно немного иллюстраций – всего двенадцать, стал рассказ о тех образах, которые, по его мнению, категорически показывать не стоит.

Пантократор. Купол византийского монастыря в Дафни, близ Афин (начало XI века)


Удивительно, но к категории «не показываемых» Александр Михайлович отнес даже некоторые шедевры – в случае, если их мощь и выразительность подавляют мало знакомого с церковным искусством человека и в связи с этим вызвают у него отрицательное впечатление. Примером такого шедевра может служить мозаика «Пантократор» из купола византийского монастыря в Дафни, близ Афин (начало XI века). Правда, несмотря на грозный взгляд Спасителя и Его устрашающе могучую левую руку, в которой Он держит Писание, Его изображение окружает разноцветная радуга – символ завета с Ноем, напоминающая, что Страшный суд страшен не для всех. Но ее мало кто замечает сразу.

Проблемой нашего времени Александр Михайлович считает ситуации, когда неумелые или искаженные образы, сделанные иконописцами, которых в XVII веке протопоп Аввакум называл «изографами неистового письма», выдаются за духовные образцы,. Еще хуже, если они снабжаются комментариями типа: «важна не эстетика, а умудрение художника от Господа». Порой такие иконы выдаются за глубокую старину. В частности, профессор не рекомендует показывать оглашаемым большую икону Спасителя из московского храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке.

Икона Спасителя из московского храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке (нач. ХХ в.)


Также не подходят для первого знакомства с образом Спасителя натуралистические живописные изображения, в которых Христос представлен как идеализированный по представлениям художника человек. Среди примеров таких изображений можно вспомнить даже гениального Леонардо да Винчи с полотном «Спаситель мира», написанным в поздние годы его жизни. Изобретенный художником прием «сфумато» – покрывающей образ дымки, – придает ему двусмысленность. Да и само лицо с небольшим лбом и странным, ускользающим от зрителя взглядом, в данном случае явно работает против восприятия его как лика Спасителя.

Леонардо да Винчи. Спаситель мира


Еще одно изображение, которое нежелательно показывать оглашаемым, относится не столько к искусству, сколько к науке (точнее, к псевдонауке). Речь идет об изображении, сделанном при помощи компьютерной программы по черепам палестинцев, живших в I веке нашей эры. Спасителя представляют как «среднего» палестинца Его времени, забыв слова ап. Павла о том, что «если раньше мы и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем» (2 Кор. 5:16).

«Бог и Человек»

После таких изображений иконы, которые Александр Михайлович рекомендует показывать оглашаемым в процессе катехизации, производили еще более сильное впечатление.

– Икона выявляет реальность лика Христа больше, чем мог бы это сделать Его портрет, – предварил он показ иллюстраций. – Но какая икона? Например, вот мозаичное изображение Спасителя в храме Святой Софии в Константинополе создано в XIII веке сразу после освобождения страны от латинян. В этом образе – и на человеческую, и на божественную природу Христа указано ровно в ту меру, чтобы мы почувствовали, что это Богочеловек.

Перед Спасом Нерукотворным XII века из Новгорода, находящимся в Третьяковской галерее, оглашаемым обязательно стоит постоять несколько минут. Через некоторое время человек сможет увидеть, как меняется его восприятие лика Спасителя: от грозного, неотмирного – к возвышенно-скорбному.

Спас Нерукотворный. Новгород. XII в.


«Христос-Панократор» Андрея Рублева из Звенигородского чина (рубеж XIV- XV вв.) в отличие от изображений предыдущих столетий смотрит прямо на человека. В этом потрясающе выразительном лике как будто больше человеческого, но это отнюдь не отход от божественности Христа. Спаситель здесь не грозный Судия: Он Тот, Кто взыскует, но не осуждает. Стоя перед этим образом в Третьяковской галерее, люди часто говорят, что уходить не хочется.

Андрей Рублев. Христос-Панократор. Звенигородский чин (рубеж XIV- XV вв.)


Александр Михайлович отметил также образ Христа VI-VII в. из монастыря св. Екатерины на Синае, а среди живописных полотен выделил позднего Тициана. По мнению профессора, тициановский «Христос Вседержитель» (Эрмитаж) - это глубокий образ, ведущий к Первообразу, хотя он и живописный, а не иконописный. Он, почти как икона, дает ощутить присутствие Того, с Кем можно вступить в диалог.

Христос. Монастырь св. Екатерины на Синае. VI-VII в.


Завершил показ один из любимых художников профессора – Александр Иванов. Был продемонстрирован этюд к образу Христа в его знаменитой картине, которая изначально должна была называться «Появление Мессии», но стала известна как «Явление Христа народу». Во время работы над своим шедевром художник знакомился и с древними византийскими мозаиками, и с присланными по его просьбе из России рисунками икон. Он хотел соединить в образе Христа все самое прекрасное, созданное человечеством, обращался для этого даже к скульптурам Венеры Милосской, Зевса и Аполлона. Живую натуру он находил в еврейском квартале Рима. Писал не только мужские, но и женские портреты, чтобы Христос на его картине, насколько возможно, был изображен как Всечеловек. Этот этюд, как, впрочем, и другие изображения Спасителя, как можно надеяться, не оставит равнодушным никого из оглашаемых.

Храмы-мученики и секрет катехизатора

Благодаря тому, что доклад был прочитан именно на конференции по катехизации, многие участники смогли поделиться своим опытом общения с оглашаемыми через иконопись и архитектуру. Запомнился рассказ Олега Глаголева из Екатеринбурга о поездке с группой оглашаемых по разрушенным храмам области.

– Мы не ставили перед собой задачу подробно рассказывать об архитектурных особенностях этих храмов – просто посмотрели их «биографии». Храмы у нас не старые – середины-конца XIX века. И это действительно храмы-мученики в древнем значении слова – «мартиры», свидетели. Сейчас в деревнях все сильно разрушено, трудно найти красивое строение. Самое лучшее в каждой деревне – именно храм, видно, что люди душу в него вкладывали. Строили их обычно за свои деньги, без всяких меценатов, по двадцать пять-сорок лет – и до сих пор перед нами настоящее свидетельство подлинности веры. Но сейчас большинство из этих зданий превратили буквально в туалеты. Смотришь на это и понимаешь, как огромна духовная эрозия на нашей земле. И главное разрушение произошло не в 1917 году, и не в 1937, а в наше время, начиная с 1990-х. До этого в них размещались хотя бы элеваторы или дома культуры, все-таки не уборные. Для нас эта поездка принесла неожиданный эффект: мы хотели рассказать об истории нашей страны, а для многих оглашаемых она стала первым шагом к покаянию.

Катехизаторы вспоминали образы, которые помогают им донести что-то главное до оглашаемых. Мария Лавренова говорила о мозаиках Равенны, Анна Алиева — о простой красоте храмового пространства, которое привлекает современных катехуменов гораздо больше пышности и позолоты.

Тициан. Христос Вседержитель


Конечно, катехизаторам хотелось услышать советы не только о том, что показывать, но и как об этом говорить. Секрет Александра Михайловича прост – говорить по минимуму и о том, что тебя самого по-настоящему затрагивает. А еще важно дать человеку постоять перед образом, помолчать, предстать перед Тем, Кто изображен на иконе или картине. В случае, если это происходит в храме, оглашаемым важно почувствовать себя не лишними в самом пространстве, часто непривычном для них. На этапе оглашения этого будет вполне достаточно.

В завершение вечера в качестве примера лучшей экскурсии (кратко и о главном) Александр Михайлович привел рассказ из воспоминаний Сергея Иосифовича Фуделя:

«В храм вошли два мальчика: одному лет шесть, другому меньше. Младший, очевидно, здесь ещё не бывал, и старший водит его, как экскурсовод. Вот и Распятие. "А это чего?" – замирает младший с широко открытыми глазами. Старший отвечает уверенно: "А это – за правду"».

Александр Иванов. Этюд к картине «Появление Мессии».


Анастасия Наконечная
Иллюстрации из архива А.М.Копировского

Информационная служба Преображенского братства

Об авторе

Копировский Александр Михайлович

Кандидат педагогических наук, доцент, заведующий кафедрой богословия, научный сотрудник

Миссия

Современная практика миссии, методы и принципы миссии, подготовка миссионеров и пособия

Катехизация

Опыт катехизации в современных условиях, огласительные принципы, катехизисы и пособия

МиссияКатехизация
О насАвторыАрхив